***надцать лет спустя

Лариса понюхала и, скривившись, отодвинулась. Коньяк. Наверное, хороший, но она абсолютно ничего не понимает в благородных напитках. Ей он любой воняет не только клопом, но и тараканом. Точно так же, как любая водка отвратительна на вкус. Только и остается, что глубокомысленно кивать, если кто-то расхваливает букет и мягкость. Где они в этом напитке находятся, и как их распознать, она решительно не понимала.

- Нет, я и так в порядке.

- До сих пор от крепких напитков мгновенно засыпаешь? – он усмехнулся, но усмешка эта была не злой, скорее, с ноткой светлой печали. Видимо, не только на неё воспоминания нахлынули.

- Есть такое, - Лара устало потерла виски, надеясь таким нехитрым массажем чуть утихомирить с каждой минутой все громче стучащую кровь. Не помогло. – О чем ты хотел поговорить?

Александр тяжело вздохнул и сел напротив.

- Надо попробовать понять, за что его пытались убить.

- Почему ты думаешь, что это именно попытка убить?

- Когда мы его нашли, с момента удара прошло уже около получаса. Может, чуть больше, может, чуть меньше, не суть. Но помощь никто не вызвал, даже анонимно.

- Испугались?

- Тоже вариант, но не думаю. Закрытая дверь, выключенный свет… Если бы не мы, его нашли бы только утром, и не факт, что живым.

Лариса вынуждена была кивнуть. Может, это и выглядит притянутым за уши, но очень похоже на правду.

- Про возможных врагов я следователю правду сказала – ни о чем таком не знаю.

- А в чем тогда соврала? – подумав, Чернышов выключил люстру, оставив только тусклую лампочку над вытяжкой. От яркого освещения глаза начинало жечь, а голова болеть ещё сильнее.

- В том же, в чем и ты – что мы все время были вместе.

Да, тут они чуть покривили против правды. И ведь не сговаривались, просто оба чуть умолчали. Некрасиво, но жизненно необходимо.

- Я его не трогал. У меня на это ни времени не хватило бы, ни мотива нет.

- Тогда зачем ты тут появился? - Лариса положила голову на сцепленные в замок пальцы и прямо посмотрела ему в глаза. – Ведь не ради той квартиры. И не ради сестры, про её проблемы ты позже узнал. И сильно сомневаюсь, что из-за тоски по малой родине.

- Давай сначала попробуем с насущными проблемами разобраться, а потом подойдем и к причинам моего визита.

Не самый удачный момент, чтобы открыть правду, да и в том, что Лариса ни при чем, он ещё не стопроцентно уверен. Только на девяносто девять. Но соврать сейчас будет недальновидно, Ларка очень настороженно к нему относится, а теперь и вовсе может закрыться.

- Значит, все-таки по наши души, - она удовлетворенно и с ноткой горечи кивнула сама себе. И пусть ни на минуту не наделась, что причина она сама, но отдаленное эхо внутреннего разочарования услышала.

- Пока не факт. Но сначала самое важное. У тебя есть причины желать ему смерти? Я не спрашиваю, желаешь или нет, а есть ли реальные поводы, которые заинтересуют следователя, - добавил он, когда Лара упорно покачала головой.

Она на несколько секунд задумалась.

- Да нет… Организацией мы владеем в равных долях, никаких непримиримых противоречий нет.

- Ты в число его наследников входишь? – раз от коньяка она отказалась, Чернышов потянулся включить чайник.

- Нет. Я вообще не в курсе, есть ли у него завещание.

- А у тебя есть?

- Это имеет какое-то отношение к тому, что произошло?

Лариса все же разулась, тайком сбросив босоножки под столом. Пусть обувь и удобная, но после стольких часов на ногах способна стать орудием пыток.

- Нет, скорее, для общего развития. Так есть или нет?

- Есть. Момент с развитием закончен? – она не видела смысла скрывать недовольство таким любопытством, и получилось чуть резче, чем планировала.

- Да. Значит, жены у него нет. Дети?

- Если и есть, я о них ни разу не слышала.

- Тогда получается, что только родители. У вас были какие-то разногласия во время развода?

- Нет. И это получается, что я ждала несколько лет, чтобы проломить голову за несправедливо поделенное имущество? Бред.

- Это ты ещё бреда не слышала, в жизни всякое бывает.

Чтобы заварить чай, все же пришлось встать. Может, Ларка пьет только зеленый чай, который исключительно полезен и так же омерзителен, сам он предпочитал черный.

- Любовницы? – кипяток закружил крупные скукоженные листья, плеснул волной по стенке белой керамики и замер, выдав поток пара.

- Наверное, есть, но лично не знакома.

- Вы были женаты, вы вместе работаете, но ты мало что о нём знаешь. Почему?

- Потому что на работе предпочитаю работать. Мы вообще мало обсуждали личную жизнь друг друга, других тем для общения хватало.

- Негусто.

Чернышов поставил перед ней широкую чашку с темным напитком. Странно вот так сидеть глубокой ночью, пить чай и обсуждать какого-то постороннего человека. Было время, когда они любую свободную секунду говорили только о том, как они будут вместе, что нужно сделать… Некстати на него ностальгия нахлынула, некстати.

Но и бороться с ней, когда Лариса вот так сидит, по старой привычке поджав под стул ноги, почти невозможно. Небось, и обувь скинула. Она всегда сбрасывала тапки, хотя и была мерзлячкой, даже в жару кисти и ступни холодные.