***надцать лет спустя

- Да нет… Пара неоплаченных штрафов и жалоба от соседей на шум по вечерам. На время совершения преступления у него алиби стопроцентное – он водила, был в рейсе в соседней области. Уже проверили, в городе его действительно не было.

Не то, чтобы Александр наивно надеялся на такое скорое раскрытие, но личность неизвестного мужика на роль злодея его бы полностью устроила. Жаль, не судьба.

- Слушай, когда с Авдеевым поговорить можно будет?

Алексей в ответ на вопрос Сашки посмотрел долгим и каким-то оценивающим взглядом, будто примеряясь. Потом все-таки подал голос:

- Ты же понимаешь, что пока с вас подозрения не снимут, никто тебя к нему не подпустит? Тем более, что в реанимацию и вовсе только членов семьи пускают, меня и то сегодня санитарка чуть не шваброй погнала.

- Ларисе нужно у него кое-что по рабочим вопросам уточнить. И желательно поскорее.

- Ну, ты загнул – «поскорее»… Я бы тоже хотел поскорее его опросить, только не могу. Он то спит, то в сознании, но оно у него пока спутанное, да ещё и лекарств кучу дают, толку с тех показаний, их ни один суд не примет.

- А врачи чего говорят? - Хоть Лихачев лично с Константином знаком и не был, но взгляд его выражал сочувствие.

- Врачи только руками разводят, жить будет, а как долго и насколько счастливо, это от них уже не зависит. И потом, тут такое дело – его мать в курсе, что Наумова в числе подозреваемых, а без её согласия никто к больному не пустит. И кажется мне, что согласие это она не даст…

О том, что у Ларисы вчера состоялся неприятный телефонный разговор с матерью Авдеева, Александр знал. Подробностей Лара не рассказала и вообще на все вопросы только отмахивалась, но выглядела расстроенной, хотя пыталась этого не показывать.

- Ты можешь сказать, у вас есть хоть один реальный подозреваемый? – о том, что вопрос этот малость некорректный, Чернышов знал. – Не надо подробностей, понимаю, что не имеешь права раскрывать, но хоть в общих чертах.

Теперь следователь молчал гораздо дольше, зато внимательно посмотрел по очереди на обоих мужчин. А когда заговорил, было заметно, что он подбирает слова, чтобы не ляпнуть лишнего:

- Там хоть всех сотрудников скопом в СИЗО волоки – проходной двор. Прямых улик ни против кого нет, зато косвенных столько, что впору за голову хвататься. И – да, вы с этой Наумовой из них самые вероятные. Так что ждем, когда Костя от дури очухается, а там будет видно.

- Дело по какой статье возбудили? – Макс покосился на друга, который обдумывал сказанное, и решил уточнить этот момент.

Щукин пожал плечами:

- Как обычно в таких случаях, тридцатая.

- А почему не сто одиннадцатая? Добивать же не стали, может, это не покушение было?

- Зато бросили ночью в безлюдном офисе, врачи уже сказали, что, если бы его не нашли с вечера, к утру с большой долей вероятности не дожил бы. Но это не принципиально, узнаем подробности, там и подумаем, переквалифицировать не долго. Ладно, мне пора, обеденный перерыв уже заканчивается, - следователь повторил ритуал с пожатием рук, сунул купюру в черную папочку и задержал взгляд на Чернышове. – Про то, что из города выезжать не надо, помнишь? – Дождавшись кивка, продолжил. – Учти, если намылишься вернуться в Питер, я обязан буду просить поместить тебя в следственный изолятор. Мне этого очень не хочется, но придется.

- Я в курсе.

- Тогда до встречи. Если что, я тебя вызову.

Глянув вслед Щукину, Макс тоже поднялся:

- Пошли, что ли? Не, я сам заплачу, - он проворно подхватил счет. – Тебе ещё на адвоката тратиться.

- Шутки у тебя… - Чернышов только головой покачал.

- А я и не шучу. Ты б нашел толкового юриста, чтобы он это дело вел. Чует моё сердце, что он скоро понадобится…

На улице было жарко и пыльно – как ни старались городские власти озеленить центр города, непрерывный поток машин вносил свою лепту в облик улиц.

- Юрист у меня и так есть, вчера всё ему рассказал, - признался Сашка, остановившись на самом краю тротуара в ожидании разрешающего сигнала светофора. – Сказал, что дергаться пока рано, но и на самотек пускать не надо. В случае чего он уже через несколько часов будет здесь.

- Ну, и правильно.

- Ты мне лучше скажи, почему про статьи стал спрашивать. В чем между ними разница?

Светофор наконец перемигнул, давая возможность пешеходам пересечь улицу.

- В сроках, на которые присесть можно. А в остальном хрен редьки не слаще, - Макс остановился возле своей машины. Чернышову повезло меньше, и припарковался он в квартале отсюда. – Сильно спешишь?

- Не особо.

- Тогда пошли на набережную, расскажу, что там к чему, - он снова захлопнул дверцу только снятой с сигнализации машины и показал в сторону переулка, круто уходящего вниз и вправо.