Надушенный рукав

— Я люблю тебя и только тебя, — сказал Кохэйдзи. Его рука потянулась к лицу Окицу, в голосе зазвучали возбуждающие нотки. — Давай покажу как.

К разочарованию Рэйко, Окицу больше ничего не стала говорить о главном старейшине Макино. Она закрыла рот, проглотила рыдания и отшатнулась от Кохэйдзи. Тот принялся нашептывать ей нежные слова и гладить по щеке. Неохотная улыбка тронула ее губы, язычок лизнул пальцы актера. Явно обрадованный, что успокоил любовницу, Кохэйдзи обнял Окицу за пояс. Она хихикнула, колыхнулась, скидывая одежду с голых плеч. Кохэйдзи начал ласкать их, в то время как она гладила выпуклость между его ног.

Рэйко решила, что не стоит мешать им заниматься любовью — все равно она больше ничего полезного не услышит, и тихо двинулась к выходу.

Окицу упала на спину и потянула к себе Кохэйдзи.

— Стой! — не поддался он. — Мне нужно немного подкрепиться.

Он взял с подноса вареное перепелиное яйцо и очистил от скорлупы. Окицу раздвинула ноги. Кохэйдзи засунул яйцо внутрь, потом лег меж ее ног и высосал его обратно. Пока он жевал, облизывал губы и удовлетворенно причмокивал, Окицу смеялась во все горло. Рэйко съежилась. Что еще ей придется вытерпеть? Она взглянула на любовников, которые уже совокуплялись с шумной, неутомимой страстью. Если один из них убийца, то кто: Кохэйдзи или Окицу?

19

Небо над чиновничьим кварталом эдоского замка сияло холодным красным пламенем заката. Луна и звезды сверкали как осколки льда в темнеющей выси. Дымок вился из особняков и фонарей, горящих у ворот. Часовые топали ногами и потирали руки, чтобы согреться. Хирата ехал по пустым улицам, все медленнее и медленнее по мере того, как приближалось поместье Сано. Вскоре наступит миг расплаты. Он молился, чтобы все оказалось не слишком плохо.

— Сёсакан-сама ждет тебя, — сказал стражник, открывая ворота.

Судя по его тону, Хирате предстояло самое худшее. У первого вассала опустилось сердце. Войдя в особняк, он обнаружил Сано, Отани и Ибэ в приемной.

— Хирата-сан. Иди к нам, — пригласил Сано.

Он вел себя непривычно официально. Ибэ и Отани смотрели с неприкрытой враждебностью. Сердце Хираты стучало как сумасшедшее, когда он опускался на колени, приветствовал Сано с гостями и кланялся им.

— Я так понимаю, сегодня ты сбежал от людей, которых назначили следить за расследованием, — проговорил Сано. — Это правда?

— Да, сёсакан-сама, — монотонно ответил Хирата, надеясь скрыть свою нервозность.

— Куда ты поехал?

— Исследовать прошлое жены главного старейшины Макино в храм Асакуса Дзиндза.

— Видите? Я говорил! — Отани метнул взгляд на Сано. — Он убежал вести расследование в одиночку. Он нарушил правила. За всеми допросами, имеющими отношение к убийству главного старейшины Макино, должны наблюдать представители властителя Мацудайры.

—  И канцлера Янагисавы, — добавил Ибэ. — Он и моих людей оставил глотать пыль из-под копыт его коня.

От разочарования в глазах Сано Хирате стало больно.

— Я могу объяснить! — выпалил он поспешно, хотя его единственным и недостаточным оправданием было то, что он не выдержал давления.

Отани остановил Хирату взмахом руки:

— Почему вы это сделали, не имеет значения.

— Важно, чтобы вы больше не причиняли нам беспокойства, — поддержал Ибэ.

— С этого момента вы отстранены от расследования, — закончил Отани.

Потрясение и ужас смешались с унижением, когда Хирата понял — сторожевые псы считают его таким ничтожеством, что даже не утруждают себя более серьезным наказанием. Они просто удалили его из расследования, как пятнышко гнили из яблока.

— Справедливо, — подтвердил Сано твердым голосом.

И Сано с ними заодно! Хирата в смятении смотрел на своего господина, который только что пожертвовал им ради умиротворения канцлера Янагисавы и властителя Мацудайры. В душе Хирата сетовал на несправедливость, хотя и знал, что заслужил наказание. Он не мог позволить сторожевым псам отнять у него шанс раскрыть убийство и вернуть уважение Сано.

—    Тысяча извинений, — проговорил Хирата. — Прошу вас, позвольте мне заслужить прощение и продолжить расследование.

— Не тратьте слов понапрасну, — бросил Отани. — Решение окончательное.

Отани с Ибэ поднялись. Когда Сано проводил их к дверям, Отани замешкался и обернулся к Хирате:

— Кстати, что вы узнали в храме Асакуса Дзиндза?

Еше не хватало делиться результатами незаконных изысканий с тем, кто за них же больно покарал!

— Ничего, — солгал он.

Ибэ усмехнулся:

—Значит, ваша эскапада того не стоила, а?

Хирата остался в одиночестве, злой и несчастный, пока Сано провожал гостей из поместья. Вскоре Сано вернулся и сел на колени лицом к Хирате.

— Могло быть и хуже, — успокоил Сано. — Отани и Ибэ могли потребовать твоей казни. Если бы мы оспорили наказание, они бы сделали это назло.

Хирату мало утешило, что у Сано были веские причины согласиться с наблюдателями.

— Ты тоже хочешь отстранить меня от расследования? — спросил Хирата.

В глазах Сано отразилась борьба противоречивых эмоций. Он выдохнул и сказал:

—Ты принял неверное решение. Дело и без того сложное, чтобы мои собственные люди еще добавляли мне хлопот.