Надвинувшаяся тьма

Под вечер в небе вокруг Воздушной Гавани кипело оживленное движение. Все знали, что Эдлай Браун привел Манчестер на восток с единственной целью – вновь начать войну, и воздушные торговцы спешили урвать как можно больше выгоды, прежде чем отправиться на запад в поисках более безопасных рынков. Между городами и парящим городом сновали фрахтовые дирижабли и перегруженные воздушные шары, а высоко над ними, словно стая скворцов, кружили вечно бдительные Летучие Хорьки. Но летчики Орлы Дубблин высматривали боевые корабли Зеленой Грозы – они и внимания не обратили на задрипанный «Ачебе-100», который, пыхтя, прилетел с запада и занял место у одного из самых дешевых причалов.

Дирижабль назывался «Тень бессознательного», его давным-давно захватили в боях еще с прежней Лигой и переоборудовали в торговое судно. Не бог знает что, но это было лучшее, что Эстер смогла себе позволить после продажи пескохода. Пока летели из Африки, Эстер не переставая ворчала, что газовые ячейки подтекают, а двигатели грохочут так, что оглохнуть можно, и всячески поносила торговца подержанными дирижаблями, что продал ей этот летающий гроб. А Тео, который большую часть времени сидел за рычагами управления, приноровился, изучил причуды «Тени» и втайне считал, что это замечательный кораблик. В тишине ночной вахты он шептал дирижаблю что-нибудь ласковое, уговаривал: «Продержись еще немножко, ты же можешь…»

И «Тень» продержалась. Долгий путь наконец-то был окончен, и вид городов, расположившихся внизу, словно чудовищные шахматные фигуры, вызывал у Тео злость и страх. Города – его враги. Тысячу лет были врагами его народа. О чем он думал, зачем сунулся в самую их гущу? Нет никакой надежды вызволить леди Нагу из тюрьмы, куда ее наверняка заточили горожане. Она и не ждет, что Тео попробует… Она не захочет, чтобы кто-то погиб ради нее…

Защелкнулись швартовочные зажимы «Тени». Тео выключил моторы, и в гондолу хлынули звуки Воздушной Гавани – крики носильщиков и торговцев, грохот цепей, где-то играет шарманка, ворочается торговый дирижабль у соседнего причала. Подбежал мальчишка с ведром и мочалкой на длинной ручке, хотел помыть иллюминаторы «Тени», но Эстер махнула рукой, прогоняя его прочь. Одного взгляда на ее сердитое изуродованное лицо мальчишке хватило, и он мигом удрал.

Эстер была не в духе. Она надеялась догнать «Леденец» в воздухе, взять на абордаж и забрать леди Нагу без особого труда. Но хотя ее «Тень» шла без груза и с четырьмя моторами против «Леденцовых» двух, много времени ушло на выяснение, куда направляется Напстер Варли, и он успел первым добраться до Воздушной Гавани. Здесь ворваться на «Леденец» будет намного труднее – в порту есть охрана, да и прохожие могут вмешаться. Эстер оглянулась на Шрайка, стоящего словно статуя в темном углу кабины управления.

– Спрячься получше, механизмище, – сказала она.

– Я МОГУ ТЕБЕ ПОНАДОБИТЬСЯ.

– Здесь не понадобишься. Кругом полно горожан; если они тебя увидят – решат, что мы из Зеленой Грозы. Еще и вспомнит кто-нибудь, как ты в прошлый раз половину Гавани разнес, пока нас с Томом искал. Посиди пока в трюме. Понадобишься – я тебя позову.

Шрайк молча кивнул и полез вверх по трапу. Эстер подтянула повыше вуаль, надела темные очки и открыла люк, ведущий наружу.

– Идешь? – спросила она Тео.

Таверна под названием «Шар и гондола» пережила все перемены Воздушной Гавани и до сих пор занимала то же скопище разнокалиберных домишек, что запомнилось Эстер после ее первого приезда в вольный порт. Но за прошедшие годы воздушная торговля, как и наземный мир, разделилась надвое: горожане – отдельно, моховики – отдельно. «Шар и гондолу» облюбовали горожане. Над входом белой краской было выведено предупреждение: «Собакам и моховикам вход запрещен». За маленькими грязными столиками кучковались торговцы из Манчестера, Дортмунда и Перипатетиаполиса, из городов-зиккуратов Нуэво-Майя на паровой тяге и буровых городов Антарктики. На стенах висели плакаты и карикатуры на Зеленую Грозу, а фоном на мишени для игры в дартс служило бронзовое лицо Сталкера Фанг.

Эстер остановилась у алтаря небесным богам, сразу у входа, и раздраженно вздохнула, когда Тео налетел на нее. Порылась в карманах пальто, отыскала несколько монеток и бросила их в ящик для сборов в Фонд помощи авиаторам – ящик был сделан в виде дирижабля. Подошла толстая официантка, посмотрела лукаво, явно предполагая, что Тео – сердечный друг Эстер, и намекая, что она отхватила себе настоящего красавчика. Эстер вдруг ощутила гордость, словно все это было правдой.

– Мы ищем Варли, – сказала она официантке. – Он торговец, недавно из Африки. Знаешь его?

– Тебе повезло. Вон он, сидит у окна. Только поаккуратней с ним, он вернулся из Манчестера в отвратном настроении.

За круглым окном, на которое показала официантка, заходящее солнце бросало яркие отсветы на вечерние облака, но молодой человек за столиком не обращал внимания на великолепный вид. Он читал книгу и время от времени рассеянно брал из миски жаренную на углях саранчу.

– Напстер Варли?

– А кто спрашивает?