Наедине с булимией. Обретая себя (СИ)

воспользоваться силой воли и забыть. И что еще хуже – не было никакого медицинского

обезболивающего: лишь еда могла хоть на какое-то время приглушить эти ощущения, наполняя

бесконечную пустоту внутри меня и вырывая затем из моего нутра смесь накопленных эмоций и

переживаний.

Каждый шаг назад – в прошлое – давался с трудом, потому что приходилось преодолевать и

разрушать собственные психологические преграды, построенные мною с такой тщательностью и

предусмотрительностью много лет назад. И каждый такой шаг вызывал целую волну приступов,

не давая вздохнуть глубоко, убивая, унижая, возвращая в реальность. Мне не было себя жалко. Я

не жалела себя с тринадцати лет, когда поняла, что это бессмысленно. И теперь я тоже не жалела

ни свое здоровье, ни свое время, ни нервную систему. Я ужасалась: лечение и письменная

психотерапия, йога и медитация уже не помогали. Мне казалось, что с каждым днем я тону все

глубже и глубже, падая в глубину темного колодца, откуда уже никогда не смогу выбраться.

Маша в письмах успокаивала меня, уверяя, что это нормальный, естественный ход лечения. Она

продолжала задавать наводящие вопросы, снимая слой за слоем то, чем было запаковано мое

сознание, словно распаковывая кем-то тщательно запакованный подарок. Подарком этим, видимо,

должно было стать мое здоровье и знакомство с самой собой.

* * *

Я не знаю, когда все это закончится, и главное – чем. Каждый раз я даю себе слово взять себя в

руки и решить проблему капитально, махом разрубив узел удушающих меня проблем.

«Все, с завтрашнего дня я больше не делаю это», - решаю я в очередной раз. – «Это же так просто:

съесть что-то, оставить в желудке и переварить. Все остальные люди делают именно так. Все

просто, нужна только сила воли».

– Конечно! Так же просто, как алкоголикам – не пить, курильщикам – не курить, героиновым

наркоманам – не колоться и не нюхать. Чего уж тут проще! – Она раскачивается в кресле напротив

окна, положив ноги на подоконник. Шелковый халат спадает легкими волнами на пол, открывая Ее

стройные щиколотки и бедра. У Нее такие красивые, изящные руки, тонкие черты лица, что я не

устаю любоваться Ее внешностью – мне иногда хочется быть Ею. Но Ее слова всегда ранят меня в

самое сердце. Видимо, потому что Она говорит правду.

– Но я же не алкоголик и не наркоман! – Я искренне возмущаюсь.

– Ну и что? Названия разные, а суть одна.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что все зависимости имеют один корень. Вот скажи мне, почему ты ешь, когда тебе плохо?

– Потому что это единственный способ хоть немного заглушить боль внутри меня.

– Ну, хорошо, а зачем ты потом вырываешь всю эту еду?

– Потому что я не могу ее держать в себе. Потому что количество съеденного и количество

необходимого моему организму существенно различаются, и если весь этот бессмысленный груз

останется во мне, то я растолстею - а я не хочу быть толстой.

– А почему ты не хочешь быть толстой?

Она начинает меня раздражать. Я не хочу думать на эту тему, более того, я уверена, что все

заданные вопросы имеют одну единственную цель – позлить меня.

– Потому что я хочу быть худой! – Я кипячусь. Она продолжает спокойно раскачиваться, затем

поправляет волосы, проводит ладонью по лицу, словно закрывает сама себе глаза, и

поворачивается ко мне. Она смотрит на меня пронзительно, проникает сквозь меня своим

взглядом, и мне становится не по себе. В пространстве комнаты царит такая мертвая тишина, что

мы обе слышим стук моего сердца и гул перегоняемой по артериям и венам крови.

Через десять секунд Она, медленно выговаривая каждое слово, снова задает вопрос:

– А почему ты хочешь быть худой?

Я в тупике, и Ее взгляд подсказывает мне, что Она это знает. Я боюсь начать думать на эту тему,

чтобы услышать правду о себе, но я должна это сделать.

Почему я хочу быть худой? Чтобы чувствовать себя физически полноценной и здоровой? Я

цепляюсь за эту фразу, как за рвущийся вверх воздушный шарик, и с гордостью вручаю Ей:

– Я хочу быть худой ради здоровья: так проще двигаться, давление в норме, холестерин в норме,

суставы, позвонки – тело и качество жизни лучше, чем у толстых.

– Для того, чтобы все было, как ты красочно описываешь, достаточно просто соблюдать вес в

границах нормы. – Она задумчиво проводит своим тонким указательным пальцем по подбородку. –

А ты стремишься к максимально возможной низкой границе веса. И здоровье тут ни при чем. Тем,

что твой желудок ежедневно освобождается от еды по шесть раз в день, ты губишь свое здоровье

не меньше, чем толстяк, съедающий очередную порцию сладостей. Твои сердце, желудок, нервная

система, поджелудочная железа – все это работает в ушестеренном темпе. И ты пытаешься убедить

меня в том, что делаешь это ради своего здоровья?

– Хорошо, ты права. У меня есть еще причины.

– Какие?

– Я хочу быть красивой.

Она начинает гоготать жутким ошеломляющим смехом, опрокинувшись на спинку кресла и

закрыв лицо ладонями. Халат окончательно распахивается, становится видно ее нижнее белье

кроваво-красного цвета, но Она этого не замечает. Я смотрю на Нее с изумлением, ожидая

комментариев.