Наедине со Зверем

Хочу отстраниться. Должна хотеть, мать твою! Но не отстраняюсь.

Глава 20

Меня буквально разрывает от противоречий. Я могу уйти домой. Могу! Но его близость, запах, язык в моём рту, сильные руки, сжимающие мою талию – всё это лишает меня воли. Моё тело полностью подвластно его желаниям. Но не разум! Я обещала, что мою душу он себе не подчинит. И я выполню обещание.

И тут меня осеняет! Прошлые девушки влюблялись в него, поэтому он с ними расставался. Прекращал проклятый контракт в одностороннем порядке.

Илья, очевидно, чувствует, что я на мгновение отвлекаюсь от его ласк. Прерывает поцелуй, смотрит на меня секунду, а затем приказывает:

– Подойди к столу и ляг на него грудью.

Не позволяю волне возбуждения отвлечь себя и твёрдо произношу:

– Нет.

– Нет? – сужает он глаза, склонив голову чуть вбок.

– Илья… – голос дрожит, даже стараться не нужно. – Всё зашло слишком далеко. Наше расставание… оно необходимо уже сейчас, – отвожу взгляд, кусаю нижнюю губу в ожидании вопроса.

– Что ты уже успела придумать? – не заставляет себя долго ждать усмешка.

Проклятье.

– Придумать? – шиплю я, поднимая глаза, их очень удачно щиплет. – Тебе, конечно, плевать на мои чувства! А мне на себя не плевать! Ты ужасно со мной поступил… Но даже несмотря на это… Несмотря на то, что я думала, что умру, когда тебе надоем… Я… всё равно тебя хочу. Мне нравится всё то, что ты со мной делаешь. Мне нравится твой запах, голос, твои приказы. Ты! Ты мне нравишься!

Я и правда злюсь, смаргиваю слёзы, до боли сжимаю пальцы на его футболке, потому что говорю правду.

– А если я тебя полюблю? Как я буду жить потом? Нельзя этого допускать, понимаешь ты это, эгоистичный мерзавец? Я уже увязла в тебе. В этих ненормальных отношениях. Не усугубляй. Отпусти меня… Я не хочу страдать от неразделённой любви! Не хочу тебя любить! Не хочу…

Он мне не верит. Смотрит пристально на мою мнимую истерику и не верит.

– Ляг на стол, Вероника.

– Нет! Не лягу! – вырываюсь я из его рук. – Всё станет хуже! Уже стало! Прекрати это! Я просто хочу вернуть свою жизнь. Не прекращала хотеть. Никогда. А ты… Мне будет больно! Понимаешь?

– Прекрати, – бросает он холодно.

– Прекратить?! Ладно!

Иду к столу, лажусь грудью на столешницу, задираю халат на талию и реву:

– Давай. Имей меня, а потом заплати денег и вышвырни. Я же не человек. Я вещь. Давай! Чего же ты ждёшь? У вещей нет чувств, они не любят, не чувствуют боли… Или ты думаешь, что у меня нет сердца, потому что его нет у тебя?

– Полчаса, Вероника, – бросает он холодно, а следом я понимаю, что он направляется к двери.

– Что? – распрямляюсь я, вытирая слёзы.

Он останавливается, но не оборачивается:

– Даю тебе полчаса на сборы – можешь взять из вещей всё, что тебе нужно, а затем водитель отвезёт тебя домой.

– Правда?..

Вопрос я задаю в уже закрывшуюся дверь. Это… всё?.. Сработало? Я больше его не увижу?.. Мы только что …попрощались? Навсегда?

Кажется, я должна радоваться. Да. Я рада.

Встряхиваю головой, зачем-то дергаю полы халата и иду в свою комнату. Бог мой, в свою? Она никогда не была моей! И я не возьму из неё ничего лишнего! Только то, что надену на себя, да и это постараюсь вернуть – попрошу водителя подождать, быстро переоденусь в своё, а эти вещи верну обратно. Мне ничего не нужно от него. Ни денег, ни уговоров остаться…

Я свободна. Бог мой, я свободна. И через несколько часов буду дома. Увижу Катерину, свою соседку, приготовлю кофе, выйду на балкон и пообещаю себе забыть эти дни, как страшный сон.

Получится ли?

Но я точно буду стараться.

Через полчаса я с Зюзей на руках выхожу из главных дверей. Меня уже ожидает машина. Я усмехаюсь, потому что это Maybach. Символично. Последняя издёвка моего Зверя?

Я дрожу. Почему я дрожу? Нервы? Он же не выйдет попрощаться?

Оборачиваюсь на дом. Смотрю в окна. Зачем? Вот она – моя долгожданная свобода. В паре метров. Заставляю себя идти к ней. Сейчас всё закончится. Ещё полметра, и я опущусь на сидение машины, с которой всё началось. Да, логично же, что на ней этот дурдом и закончится.

Охранник открывает мне заднюю дверцу. И я замираю.

Потому что в глубине салона вижу …Илью. В груди что-то приятно дёргается, сладко омывает конечности. Но…

– Кошку отдай Кириллу и садись в машину, – возвращает меня в реальность холодный голос.

Проклятье. Он не поверил в мой спектакль одного актёра ни на секунду. И мне почему-то нестерпимо хочется улыбнуться. Трижды проклятье.

Вручаю Зюзю, как нам теперь известно, Кириллу, пытаясь взглядом передать строгое указание о том, чтобы он о ней хорошо позаботился и забираюсь в салон машины.

– Хватило времени? – насмешливо интересуется Илья, как только машина трогается с места.

Кстати, куда мы едем, если не ко мне домой?

– Для чего?

– Для осознания того, что домой ты не хочешь.

– Хочу. Я же собралась за отведённые полчаса.