Наедине со Зверем

– Меня уже давно не пугают твои угрозы, Илья. Ты их так редко приводишь в действие.

– Неужели? – поднимается с места и он. – Кое-кто слишком расслабился? На это намекаешь?

– Ты расслабился, мой родной, ты.

Его лицо меняется, приобретая хищное выражение, взгляд загорается огнём, а в голосе звучат холодные нотки, когда он отдаёт приказ:

– Разденься и ляг грудью на столешницу.

Мой Зверь.

По коже пробегают мурашки, в низу живота образуется сладкий комок томления. Но я не буду собой, если сдамся так легко.

– Вот ещё! – фыркаю я.

– Вер-роника, – рычит он, надвигаясь на меня.

Я нагло улыбаюсь и делаю несколько шагов назад. Кровь начинает звенеть от вида его хищной походки, холодной усмешки на губах и звериного голода в глазах. Мы двигаемся по периметру удлинённого стола на расстоянии пары шагов друг от друга. Медленно и безмолвно. Словно хищник и его жертва, которая уже знает, что обречена, но до последнего не сдаётся.

И тут он резко сокращает дистанцию, цепляясь пальцами за мою талию. Я пытаюсь отбиться: упираюсь ладошками в каменную грудь, изворачиваюсь. Но вскоре оказываюсь задницей на столешнице. Его ладонь ложится на мой затылок, пальцы стягивают в кулак мои волосы, отклоняя голову чуть назад. Чувствую бедром его возбуждение и выдыхаю с тихим стоном. А мой Зверь хрипло произносит у моего уха:

– Кончать нельзя, пока я не позволю. Дай знак, что поняла.

Сглатываю внезапно пересохшим ртом и коротко киваю.

Илья тут же находит мои губы, целует жадно и глубоко, второй рукой задирая подол моего платья. А под ним у меня ещё один сюрприз-раздражающий фактор. Илья недовольно рычит мне в губы, нащупав пальцами кружево белья.

– Ты хорошо подготовилась, моя вредная девочка.

Слышится треск ткани, затем с меня в мгновение ока снимают платье, и я задыхаюсь от огня губ, припавших к моей груди. Илья терзает кожу зубами, тут же зализывает «раны» языком, по очереди втягивает чувствительные соски в рот, прикусывает, ласкает, буквально сводя меня с ума…

И, наконец, мои лопатки твёрдо, но аккуратно касаются столешницы. Слышу звон расстёгиваемого ремня, треск «молнии» на брюках, а затем ощущаю, как его член резко врывается в меня, взрывая звёзды в моём сознании, а нутро опаляя огнём.

Его пальцы жестко впиваются в кожу моей талии, пока он сам остервенело вбивается в меня, не жалея сил. Каждый толчок ощущается микро-оргазмом – невозможно сладко и остро. И это не тоже самое, что кончить – я не нарушаю указаний.

Вскоре сдерживаться становится сложней: мне уже мало этих коротких ощущений, хочется окунуться в них с головой, утонуть, разбиться в дребезги, раствориться, как капля воды на горячем солнце в безумии нашей страсти.

И Илья это чувствует.

– Рано. – хрипло осаждает он меня.

Хочется капризно хныкнуть, но из горла не выходит ничего, кроме развратных и громких стонов. Мысленно молю моего Зверя быстрее кончить самому, чтобы и мне стало доступно это удовольствие. Извиваюсь всем телом, скребу ногтями гладкую поверхность стола, сжимаю сильней ноги на его бёдрах.

И как результат Илья рвано выдыхает:

– Давай, моя девочка.

Нас накрывает волной оргазма одновременно. Как всегда, острой, запредельной по ощущениям и протрясающее сладкой. Такой, что непременно вышибает дух.

Илья склоняется надо мной и целует мой живот, дрожащий из-за моего неровного дыхания. Это стало для него своего рода ритуалом, как только мы решили, что хотим ребёнка.

– Уверена, что подобная прелюдия благополучно отразится на зачатии? – насмешливо интересуется Илья.

– Ты, главное, ноги мои держи повыше. – смеюсь я, перемещая ступни на его плечо.

– Ты невозможна, Вероника, – тоже смеётся он, обнимая одной рукой мои коленки, а второй – тянется к моей щеке, чтобы нежно огладить скулу.

– Да-да, – подбадриваю я. – Именно так и держи.

– Только ты могла додуматься заставить меня стоять со спущенными штанами посреди столовой, чтобы воспользоваться мной как стенкой.

Я вновь громко смеюсь, чувствуя себя самой счастливой на свете.

Через некоторое время мы решаем отправится в кинозал, чтобы продолжить просмотр полюбившегося нам обоим сериала, но, шагая по холлу, я вдруг сворачиваю к двери, ведущей к бассейну. Спускаюсь по лестнице вниз и вхожу в комнату с настежь распахнутой дверью. В комнату, где всё началось.

– Вероника? – вопросительно вздёрнув бровь, улыбается Илья, появляясь вслед за мной.

Я подхожу к креслу, касаюсь подушечками пальцев подлокотников и смотрю на мужа:

– Когда появится ребёнок нам придётся избавится от этой комнаты.

– А ты не хочешь?

Я внимательно осматриваю пространство, воскрешаю в памяти то, что чувствовала здесь в тот или иной отрезок времени. Взгляд натыкается на прозрачные стены ванной комнаты; там, в стене, скрыт тайник с жёсткими наручниками. Помню, как была обескуражена, когда Илья впервые их на мне испробовал, тем самым озадачив меня своим поведением сильнее прежнего.

Смотрю на кровать и вспоминаю, как сама пристёгивала своего Зверя к наручникам, скрытым в тайниках спинки и изножья.

Хочу ли я лишиться этих воспоминаний? С учётом того, что в этой же комнате я боялась и ненавидела своего мужа?