Наемник

(Берегись стойки салатного бара, деточка, подумал я.)

– Забавное ощущение, – сказала Дениза, подавшись вперед в тесной кабинке. – Мы с тобой, и вдруг обедаем вдвоем.

– Точно. Но вообще-то здорово, правда?

Я не собирался заигрывать, слова выскочили сами собой, но звучали они как банальное приглашение к флирту. К счастью, в этот момент подошла официантка, и мы отвлеклись от разговора, чтобы сделать заказ. Я выбрал лазанью, а Дениза попросила салат «метро» без грейпфрута. Кроме того, мы заказали кувшин пива.

– Классно, ребята! Мигом принесу! – Официантка умчалась.

Эту юную особу я тоже не узнал, но, когда Дениза назвала ее, я понял, что однажды, в юности, взломал сарай ее деда и устроил там кавардак. Но это воспоминание из жизни Гарден-Сити, как и в случае с сиськами, не слишком годилось для застольного разговора. Вместо этого мы поболтали о ее работе в клинике. Дениза была медицинской сестрой. Мне пришло в голову, что она, как медик, может знать что-нибудь о причине смерти № 4141.

– А ты? – спросила она. – Как дела с… ну чем ты там занимаешься, сам знаешь… с инженерными делами? Ты ведь занимаешься водой, верно?

– На самом деле я не инженер. Я учился всему на практике. У нас в основном сторонние заказы…

Кто-то подошел и склонился над столом. Это была не официантка, как я было подумал. Это был Билли Брэнсон.

– Послушай, Дениза, я только хотел сказать насчет Дэрила, что мне очень жаль и все такое. Такая трагедия. Правда.

Дениза подняла глаза.

– Спасибо, Билли. Очень мило с твоей стороны.

– Он пожертвовал всем, до конца, ради каждого из нас. Мы все очень благодарны ему. Знаешь, он один из немногих.

– Да, я знаю. Спасибо, Билли.

Да как он смеет! Я и сам собирался вернуться к этому вопросу в подходящий момент. Билли отступил в сторону, чтобы дать официантке поставить на наш столик кувшин с пивом. Но стоило мне взять его, чтобы налить пиво в стаканы, как он снова возник рядом.

– Так-так, мистер Янг, – гнул он свою линию. – Я слышал, ты работаешь на Дядю Сэма. Верно?

– Угу. – Я не поднимал глаз.

– Но ты ведь не в форме, так? И на линии огня не бываешь?

– Нет.

– Могу поспорить, занимаешь тепленькое и небезвыгодное местечко!

Я поставил кувшин на стол.

– Какие у тебя проблемы, Билли? Неужели не видишь, что мы хотим посидеть одни?

Он обернулся, подтащил себе стул от ближайшего столика и оседлал его задом наперед.

– Я еще не закончил, – заявил он. – У меня к тебе вопрос, Джорджи-Порджи. Не кажется ли тебе забавным, что парни вроде тебя получают больше, гораздо больше, чем Дэрил? И что ты об этом думаешь, Дениза?

Я с огромным удовольствием дал бы ему кулаком по жирной роже. Билли всегда был большим, а теперь еще и разжирел, но я считал, что справлюсь с ним. Главное – не упустить инициативу. Он всем телом подался ко мне, наклонив стул, и его неустойчивая позиция буквально искушала меня. Стоит как следует пнуть по ножке стула, и он загремит на пол. Потом не сложно будет оседлать его сверху. Но Дениза удивила меня; она наклонилась к нему и накрыла его руку ладонью.

– Мне кажется, все в порядке, служить можно по-разному. Дэрил сказал бы то же самое. Я в этом уверена.

Прикосновение ее руки и мягкий успокаивающий голос сделали свое дело. Билли ушел. Она проявила такт, я вынужден был это признать. После секундной борьбы и я отбросил свои фантазии. Драка в «Вигглз» мне нужна была в данный момент меньше всего.

– Ты здорово справилась, – сказал я Денизе. – Спасибо.

Она пожала плечами:

– Ну ты же знаешь Билли.

Но позже, за едой, я не смог удержаться от подколки:

– Если Билли Брэнсон такой энтузиаст, почему он сам не идет в армию?

– Он пытался. Его не взяли.

Такого ответа я не ожидал. Особенно с учетом того, как в последнее время шли военные дела. Но теперь, по крайней мере, устроенная им сцена обрела смысл. Дениза просто оказалась достаточно умна, чтобы понять, что Билли говорит не обо мне и не о ее погибшем брате, а о себе. Терпения и понимания у нее оказалось гораздо больше, чем у меня когда-нибудь будет.

– Дети у Дэрила большие? – спросил я. – Как Ким держится?

– Хоронили в закрытом гробу, к тому же они почти год его не видели, так что до сих пор как следует не осознали. Не осознали, в смысле, что он не просто уехал, а его больше нет, вообще. Не знаю, это трудно выразить словами. Я и сама не могу никак разобраться в своих чувствах.