Наемник

– Знаешь, когда мне навязали, да-да, не удивляйся, именно навязали обучение близняшек, я был вынужден очень серьезно закопаться в историю личного ученичества… и обнаружил очень интересную вещь. Как ты, наверное, знаешь, институт этот стар настолько, что в большинстве европейских стран считается замшелым пережитком времен волосатых слонов. Но, несмотря на этот факт, он по-прежнему ПРИЗНАЕТСЯ практически всеми государствами мира как действующий. В основном из-за его распространенности в странах Азии. Так вот, как и любой пережиток прошлого, институт личного ученичества отличается весьма простым и бескомпромиссным сводом правил. Наши предки вообще не особо любили разводить бюрократию на пустом месте. – Кирилл замолчал, задумавшись о чем-то. Георгий выждал с минуту, но, поняв, что атаман так просто из раздумий не выплывет, аккуратно толкнул его в плечо.

– И? – спросил он, заметив, что Кирилл вроде бы пришел в себя.

– Да, извини, задумался, – тряхнув головой, отозвался атаман. – Правила… точно. Одним из общих для «личных школ» всего мира обычаев является запрет ученикам на причинение вреда учителю и однокашникам, а также обязательство ученика, даже бывшего, Жорик, прибыть на помощь «школе» и учителю, когда бы это ни потребовалось. Довольно мудрое условие, поскольку в прошлом конкуренция между «личными школами» частенько выливалась в весьма кровавые побоища. Собственно, если вспомнить те же Китай, Ниппон и иже с ними, там подобные разборки до сих пор не редкость.

– Нас закопают, – констатировал Рогов. – С учетом отношения к эфирникам в стране и объявленной охотой долго твоя личная школа не проживет. И мы вместе с ней.

– А кто сказал, что я буду брать в личные ученики эфирников? – ощерился атаман.

– А… как же… – не понял Георгий.

– Вот так же, – передразнил его Кирилл и, весело рассмеявшись, пояснил: – Я собираюсь не мастеров Эфира выпускать, а вышедших в потолок стихийников. Это куда более перспективная тема.

Рогов открыл рот… потом закрыл. Взглянул на довольного, словно объевшийся сметаны кот, атамана. Помотал головой… и тяжело вздохнул.

– Я уже даже думать боюсь, что на самом деле будет представлять собой наша мастерская. После откровений-то об ученичестве, – поежившись, произнес Георгий.

– Да у тебя, брат, интуиция прорезалась, – с ехидцей ответил Николаев, но тут же посерьезнел. – Ну да, ты прав. Одними гражданскими ТК, столь полюбившимися Ольге, мы не ограничимся. Но тут нет ничего такого уж пугающего. Собственно, я всерьез рассчитываю, что основной прибыток нам принесет не постройка игрушек для богатеньких барчуков, а толковый ремонт боевых комплексов.

По паутине прослушки, растянутой Ольгой и Елизаветой, пробежалась странная вибрация, словно специально обращая на себя внимание хозяек, а в следующую секунду они услышали довольный «хмык» Кирилла, и эфирная техника рассыпалась без следа. Сконфуженные ученицы переглянулись и, подхватив под руки сидевших рядом близняшек, быстренько слиняли из столовой… в спальню Вербицкой, на совет.

– И что вас так взбаламутило? – поинтересовалась Мила, глядя, как Посадская и Бестужева мечутся по кубрику.

– А то ты сама не слышала? – вскинулась Елизавета, но тут же сдулась под недоумевающими взглядами близняшек. Мария же печально вздохнула.

– Кажется, кое-кто пренебрег поиском информации, – констатировала Вербицкая, одарив Громовых сожалеющим взглядом. – А ведь вы первые попали в ученичество к Кириллу.

– Ученичество… – Лина, нахмурившись, побарабанила пальцами по крышке тумбочки. – Ошибаешься, девочка. Когда отец с дедом решили отдать нас в обучение, мы с сестрой нашли все, что возможно, по теме личного ученичества. И именно поэтому я не понимаю, что вас так взбудоражило в речи Кирилла.

– Значит, вы нашли не все, – неожиданно резко отозвалась Посадская, одновременно кладя руку на плечо недобро прищурившейся Марии, которой явно не понравилось обращение Лины. Почувствовав, как сжалась рука Елизаветы, Маша, собиравшаяся, кажется, высказать все, что думает о снисходительном тоне собеседницы, медленно выдохнула и, чуть качнув головой, расслабила плечи. Рука Елизаветы тут же исчезла, а сама Посадская обернулась к Ольге: – Расскажи им.

– Хорошо, – медленно произнесла Бестужева и, окинув взглядом насторожившихся близняшек, тряхнула головой. – Итак. Насколько я понимаю, когда глава рода объявил свою волю, вы ограничились поиском сведений об обычаях личного ученичества и только. Я права?

– Можно сказать и так, – кивнула Мила. – Большего нам было не нужно.

– Понятно. Наверное, будь я на вашем месте, и сама ограничилась бы лишь этой информацией. Но поскольку изначально подразумевалось, что наши с Кириллом отцы откроют совместную школу, я вынуждена была изучить этот вопрос значительно глубже. А Елизавета с Марией…

– Меня родня заставила экзамен сдавать по этой теме, прежде чем глава рода отпустила к Кириллу в ученицы, – призналась Посадская.