Наемник

– Ты уверен? – спросила Кеннеди, которая ни секунды не сомневалась, что он врет.

– Айрин, если честно, это наши с Томом дела, которые тебя совершенно не касаются.

– Томас хотел, чтобы я спросила тебя лично, поскольку ты панически боишься пользоваться телефоном.

– Проклятье, ему прекрасно известно, почему я не пользуюсь телефоном. По той же причине, что и он.

– Верно… но он все равно хочет знать.

– Почему? – спросил Стэн.

– Он думает, что ты его обманываешь.

Харли рассмеялся. Стэнсфилд отлично знал, что он никогда не станет сообщать ему официальные цифры. Чтобы проводить тайные операции, которые ему поручали, Харли требовался доступ к деньгам.

– Дорогая племянница, мне кажется, ты либо слегка искажаешь истину, либо пытаешься блефовать. Итак, что же на самом деле?

Кеннеди внимательно посмотрела на него и криво улыбнулась, недовольная тем, что он ее раскусил.

– Немного того и другого, думаю.

– И почему же ты пытаешься сунуть свой симпатичный носик туда, где ему нечего делать?

– Потому что наступит день – надеюсь, не слишком скоро, – когда ты и Томас умрете, и кому-то придется разбираться с путаницей, которую вы оставите после себя.

– Если в ближайшие несколько дней со мной что-то случится, скажи Томасу, что я просил его навестить нашего старого друга из Берлина, который сейчас живет в Цюрихе. У него есть все необходимые ответы.

Поскольку он раскусил ее блеф, Айрин взяла папку, лежавшую на сиденье рядом. В отличие от той, что находилась перед ней – совсем простой, бесцветной, из манильской бумаги, – эта была серой. Кеннеди положила ее перед Харли, открыла и показала черно-белую фотографию мужчины, выходящего из машины на улице неизвестного города.

– Знакомое лицо?

Харли взглянул на фотографию.

– Не думаю, – соврал он.

– Николай Швец… Это имя тебе ни о чем не говорит?

– Смутно. У меня в голове полно русских имен, трудно все упомнить. Как будто читаешь «Войну и мир».

– Ясное дело, – ответила Кеннеди, которая не поверила ни одному его слову. – Не хочешь угадать, где сделана фотография?

Харли посмотрел на часы.

– У нас нет времени на игры. Двадцать вопросов, юная леди, так что давай, выкладывай.

– Гамбург. Около определенного банка, который вчера неожиданно привлек к себе внимание. Есть мысли, почему один из главных помощников Михаила Иванова объявился там именно вчера?

Харли покачал головой.

– Он угрожал президенту банка по поводу каких-то пропавших денег. – Айрин внимательно посмотрела на Стэна, пытаясь отыскать на его лице хоть что-то, похожее на понимание. – И, если твой ответ по-прежнему «нет», я не стану тратить силы и включать запись разговора твоего старого приятеля Иванова с неким террористом, которого мы ищем.

Харли нахмурился. Ему совсем не нравилось отвечать на подобные вопросы, заданные столь юной особой.

– Томас сказал, – продолжала Айрин, – что ты не захочешь об этом говорить, однако мне приказано получить ответ.

– Какой?

– Скольких человек ты вчера разозлил, кроме тех, о которых мы уже знаем?

– Папка была очень толстая, – пожав плечами, ответил Харли. – На некоторых счетах имелись имена… на других только цифры.

– Значит, твое заявление об общей сумме несколько преуменьшено?

– Давай по делу.

– Складывается впечатление, что ты вызвал ярость у определенных людей в Москве, а тебе известно, какими они становятся, когда им что-то не нравится. Они ведут себя не самым лучшим образом. Если у них возникнет хотя бы малейшее подозрение, что за этим стоим мы… – Айрин покачала головой. – Нас ждут серьезные проблемы.

– Значит, ты просишь, чтобы я подтвердил то, что ты не хочешь знать?

– Я лишь хочу услышать факты, чтобы, вернувшись домой, сообщить их Томасу. Он должен предупредить наших людей в посольстве, на случай если им угрожает опасность со стороны Иванова. Да и всех тех, кто может оказаться в центре его внимания.

Кеннеди нажала кнопку, и Харли услышал не слишком внятный голос пьяного Михаила Иванова, который спросил: «Моя посылка… Она готова? Ты ведь не решил вступить в переговоры с персами?»

«Я выполняю условия нашей сделки».

Кеннеди остановила запись.

– Узнаешь первый голос?

Харли кивнул.

– Иванов.

– Правильно. А второй?

– Нет.

– Полковник Ассеф Сайед.

Это произвело на Харли впечатление.

– Какого черта они разговаривают по открытой линии?

– Они и не разговаривали, но ты от меня этого не слышал.

– Тогда как вы получили запись?

– Я не могу тебе сказать.

Кеннеди снова включила запись.

«Когда вы заберете посылку? Насколько я понимаю, вы по-прежнему намерены отправить сюда своего человека?»

«Да… хотя я размышляю о том, не приехать ли самому… Ты же предлагал… не так ли?»

«Конечно».

«Прекрасно. Я прилечу через три дня. Возможно, раньше».

Кеннеди снова остановила запись.