Наемник междумирья. Вне времени (СИ)

— Давай вот без если. Я не за трупом пришел, а за вполне реальным живым, хоть и потерянным человеком. Берем за аксиому, что он жив. Куда он мог податься?

— Есть у нас Гиблый Полуостров. Он значительно западнее нас. Аккурат между ритарскими островами и Миридизой. Но южнее. Ближе, к землям изгнанников.

— Земли изгнанников? — удивляюсь я.

— Да, еще их называют земли некромантов. Довольно мрачное место. Без магических сил туда лучше не соваться, но и с магией не факт, что будет шанс выжить. Они на Юге Миридизы и это сплошная черная дыра на карте. Никто не знает, что там. Конечно, кроме тех, кто там обитает.

— А гиблый полуостров?

— Тоже местечко не сахар. Обитель пиратов и работорговцев. Если земли некромантов хотя бы территориально на одном континенте с королевством Миридиза да и по сути часть его, просто отбившаяся от рук, то полуостров неуправляем никем и неподвластен никому. Полный суверенитет, там свои правила, законы и условия для выживания. Если прятаться так, чтоб не нашли наверняка, то только в этих двух местах. Хитчи они конечно отшельники от основного мира, но на контакт с нами все равно идут, совершенно неконфликтные существа. Так или иначе, а молва бы донесла до империи разговоры о сильном маге, человеческой крови, в их краях. С эльфами та же ситуация. В диких землях скрыться конечно можно. Но жить там — себя не любить. Голая степь, засуха, минимум воды и максимум дикарей, которые к тому же на дух не переносят осквернение природы. А к этому факту они относят не только иные расы, оборотней, разумную нечисть, но и людей с магическим даром.

— И что, выжить среди дикарей сложнее, чем в неизвестности в землях некромантов? — сомневаюсь я.

— Скажем так, я бы туда точно не пошел.

— Ладно. Еще варианты? А как на счет этого королевства?

— Миридиза? — как-то непонимающе смотрит на меня побратим. — Ну, вообще-то есть такая возможность. Империя с Миридизой в не очень дружеских отношениях. Но это касается только правительства. А люди… они конечно так или иначе имеют сообщения между континентами. Так что слухи тоже могут просочиться к нам. Разве что, Валести залег на дно настолько плотно, что и думать забыл о колдовстве и притворяется каким-нибудь пастухом или кузнецом, чтобы слава о его силе не пошла гулять по миру.

— Но человек, привыкший щелчком пальцев двигать горы, не сможет утаить ни от себя, ни от людей свою сущность мага.

— Зришь в корень, — усмехается дракон. — Ритарские острова тоже отпадают. Там суеверные дикари, уничтожают всех чужаков. Магов с особой жестокостью.

— Гостеприимный мирок, — хмыкаю я. — Значит, гиблый полуостров или земли некромантов?

— Скорее последнее. — Подумав, решил Малассур. — Думаю, что высокие моральные ценности Валести не позволят ему мирно существовать на земле полной боли, страха и унижения для слабых и бедных. Работорговля не то, с чем сможет смириться Гром.

— Гром? — удивляюсь я.

— Так его называли в кулуарах. У него было одно заклинание… ну, как бы визитная карточка… Я сам не видел, но опять таки слухи… мол и гром гремит такой, словно боги в барабаны бьют, и молнии разрывают небеса на ошметки и бьют туда, куда будет воля мага… при этом, Валести ни словом, ни жестов не показывал, что колдует. Только глаза его… метали гнев…

— Красиво… — оценил я, прикладываясь к кружке с пенистым джито. — Гром, значит…

— Гром, — салютует мне своей кружкой дракон.

— А что это за… — хотел я задать очередной вопрос, как вдруг дверь в залу распахнулась, впустив в помещение небольшой, размером наверное с журнальный столик, вихрь, яркого голубого цвета. Вихрь несся к нам со скоростью игривой собаки и громко топал, цокая по каменным плитам острыми коготками.

— Лионея, — счастливо рассмеялся Малассур, с готовностью принимая к себе на колени… э… маленького дракона? — Познакомься, Горыныч, это моя дочь, Лионея…

— А… — глубокомысленно изрек я, икнув.

— Она еще слишком маленькая, чтобы превращаться в человека, — понял мое замешательство по-своему друг. — Пройдет лет тридцать прежде, чем детеныш становится способен к трансформации. Кстати, — посмотрел на меня лукаво он, — ты ее названный папаша.

— ДА? — сипло выдал я. — Не припомню чтобы был настолько близок с твоей женой…

— Был, был, — смеется Малассур. — Ты же помнишь, что Лионара была беременна, когда ты ее спас от охотников? Вот ее ты и спас, мою дочь, — ласково потерся о крупную драконью морду счастливый отец. — Мы назвали ее Лионея, в честь великого эльфийского артефакта…

— Кстати о птичка, из-за этого артефакта, война у вас развернулась межрасовая, — вспомнил я. — Как только остроухие узнали, что Лионейская Слеза у вас?

— Та мало ли у них своих секретов? Может оракул какой есть, а может кому сон приснился вещий… Другое дело, что я понятия не имел, чего на нас напали, — задумался дракон, почесывая гребень голубой дракошки на чешуйчетой морде. — Хорошо, что не успели нанести сильного урона.

— Хорошо, что твои молодцы не сожгли Вераэля, — парирую я.

— Это да, он хоть и мерзкий тип, но договориться с ним реально. А кто станет на его место? Лучше уже известное зло.