Наемник междумирья. Вне времени (СИ)

— Явился, добытчик? — как-то совсем уж грустно спросила девушка, чей хрупкий силуэт смутно виднелся в неверном свете почти угасающей свечи. Девушка сидела ко мне спиной и даже не повернулась, удостовериться, что пришел именно тот, кого она ждала. Огарок жутко вонючей свечи чадил желто-черным дымом и почти не давал света. И вот над этим угасающим огонечком и чахла девица. — Что-то едой не сильно пахнет, — еще грустнее вздохнула она и повернулась. Секундное молчание, пока девушка осознавала, что я не ее добытчик и вдруг каааак… завизжит! Дура!

Или вернее, это я дурак. Конечно, она испугалась, когда в темноте узрела этакого громилу небритого еще и с горящими глазами. Спешно затушил магию в глазах и прищелкнул пальцами, порождая из небольшой искры вполне приличный шар света, уже привычным движением подвешивая «свое солнце» под потолком лачуги.

— Тихо, тихо, — остановил я попытки девчонки куда-то пятиться и орать. — Я как бы тебя спасать пришел, а не добивать.

Девушка резко захлопнулась, прекращая визг, и непонимающе переводила взгляд с меня на шар магического света и обратно.

— Господин маг? — испуганно спрашивает она, падая пятой ночкой на шаткий табурет.

— Типа того, — вздохнул я, проходя глубже в домик и прикрывая за собой дверь. — Где этот твой… герой-любовник?

— Пошел еду искать, — горько усмехнулась моя собеседница, очевидно не сильно веря в успех затеи друга.

— А ты чего ж не бежишь, пока его нет? Знаешь ведь, что нехороший человек скрывается внутри него. Гнильца в нем серьезная.

— Да куда ж я побегу?! — уронила голову в ладони девочка и всхлипнула. — Я даже не знаю, куда нас занесло. Может быть, уже и отца никогда не увижу…

— Увидишь, — почему-то уверенно опроверг я отчаянные предположения. — Выберемся. Ты только скажи, добытчик этот твой тебе дорог? Или можно покалечить?

— Не надо калечить, — шепотом просит отроковица, — мы с ним с детства друзья…

— И что же на него нашло?

— Ревность. Оказывается, он меня сосватать хотел, а я к нему кроме дружески — братских чувств иных и не испытываю. Ну и… осерчал он. Решил силой взять… — брезгливо губы поджала. Я внимательно оглядел девушку и пришел к утешающему выводу:

— Я так понимаю, не успел он, — я неопределенно кивнул на девицу, намекая, на ее нетронутость насильником. В ответ девушка покачала головой, то ли подтверждая мой вывод, то ли опровергая. Но по поведению и внешнему виду, жертвы насилия я перед собой не вижу.

— Вас барон прислал? — вдруг подняла на меня глубокий ореховый взгляд красавица. И тревога вперемешку с надеждой плескались там. Какой ответ она хочет услышать?

— Нет, я вольный художник. Увидел даму в беде и поспешил вляпаться в очередное дерьмо. Извините, — заметил, как смутилась девушка от моего ругательства. — Так что делаем? Идти в ночь вам по силам вообще?

Но ожидаемо мне дали отрицательный ответ.

— Ясно. Тогда ждем несостоявшегося жениха, — опечалился я перспективой провести ночь в этом сарае.

— А у вас поесть ничего нет? — совсем взгрустнула девица. Мне даже стыдно стало, что никакого сникерса в кармане не завалялось. Я огляделся в поисках тары. Обнаружился старый закопченный казан и кружка железная. Не густо.

— Давай хоть воды тебе нагрею, — предложил я. — Смотрела в бочке? — Указал я на стоящую в углу большущую баклажку.

— Смотрела. Плохая там вода. Давно тут никого не было.

— Ну, — принюхался я к воде с явно илистым запашком, — допустим воду я очистить смогу. Так что не горюй. От суток голодовки еще никто не умирал.

Я подмигнул девчонке и направил руки на бочку, выпуская из ладоней, не огонь, вопреки своей натуре, а мороз. А почему бы нет? Если мне подвластен огонь и вода? Почему бы мне не покорить новую вершину? Вода в бочке быстро застывала превращаясь в лед. Впрочем, замерзнуть совсем я ей не дал и вовремя слил незамерзшие остатки. С посудой была совсем лажа, поэтому пришлось делать энергетические шиты в форме миски, куда собственно и сливал воду. Ну, как сливал? Позвал ее, вода и поднялась из бочки, качуя в мою подозрительную невидимую тару.

— Что вы делаете?

— Заморозка очищает и структурирует воду, — объяснил я, — я заморозил воду, но та часть воды, что со всякими взвесями, она застывает быстрее, чистой. Поэтому здесь, — я указал на прозрачную полусферу с водой, — относительно чистая водица. Но не полностью.

— А теперь зачем ее заморозил? — удивляется девчонка, глядя, как я снова колдую на воду морозом, а потом постепенно даю ей подтаить, слегка нагревая воздух вокруг.

— После полной заморозки вода структурируется и обновляется, но вот видишь этот сердечник, — я показал на болтающийся корявый кусок льда в центре талой воды, — это вся оставшаяся гадость. На это вообще-то уходит гораздо больше времени, но я ускорил процесс. — Вытащил кусок льда, выбрасывая его в бочку.

— Хорошо быть магом, — сверкнула глазами девчушка.