Наемники

— Нельзя ли еще немного продержаться? Восемь часов тащиться по пескам по пеклу с женщинами и детьми, это ужасно.

— Если мы сейчас не отойдем, нас просто вырежут. Заслон и так почти в полу окруженном состоянии. Вы же понимаете, что пустыня огромна и заслон всегда можно обойти. Но сейчас фанатики издали видят город и очень торопятся его занять.

— А переговоры?

— Бесполезно. Нас очень мало и они об этом знают.

— Они стреляют?

— Редко, но сейчас подтащили пушки и это серьезно.

— Хорошо, мы сейчас загрузимся и тронемся назад.

— До встречи.

Они уходят в город. Я спрыгиваю на землю и, обежав все машины, приказываю шоферам после погрузки беженцев, залить канистры с водой и срочно уходить в пустыню… домой. Когда возвратился назад, увидел солдат в своей машине.

— Там все собрались? — кричу в кузов.

— Все, — ответил Кострюков.

— Поехали вправо, по этой улице, — говорю я шоферу.

Машина уходит с площади и мы едем по центральной пустынной улице.

— Стой здесь.

Я беру автомат и выскакиваю.

— Быстро, вылезай, — командую солдатам.

Мы бежим вдоль улицы к трехэтажному зданию с широкими окнами. Это управление компании «Алжир-нефть».

Оказывается, нас ждали. Очередь из автомата, выпущенная охранником компании, чуть не задела Кострюкова, когда он пытался проскочить через стеклянные двери. Мы открыли ответный огонь, разнеся стеклянные до пола окна. Охранников оказалось четверо, а не два, как обещал Блейк. Они совсем не пытались с нами вступать в переговоры. Граната Кострюкова сразу убила двоих. Еще один поднял руки, бросив автомат, а другой стонал, сидя на полу, зажав голову руками. Я приказал остаться внизу солдату, а с остальными мы понеслись на второй этаж, где находилась дежурка. До нее дойти не удалось, вдоль коридора навстречу полоснула очередь.

— Кострюков, придержи их, а мы к сейфу.

Заворачиваем в коридор и несемся к комнате с сейфом. Везде, натыканные по углам видеокамеры, неотступно преследуют нас. К дверям легко подошел ключ и мы появились в помещении, где чернела большая металлическая тарелка. Набираю код 3187. Ключом, отданным мне Блейком, открыл один замок и рукой приглашаю к сейфу взрывника. В скважину второго замка сапер воткнул тонкую шпильку взрывчатки и прикрепил к дверце дистанционный механизм. Потом парень навесил на две оси дверцы по пакету взрывного устройства и мы вымелись из помещения.

— Можно, капитан?

Я кивнул головой. Сапер нажал на кнопки. Здание ухнуло и закачалось. Посыпались потолки, стены и зазвенели стекла. Стена помещения, где находился сейф и потолок рухнули. Когда пыль рассеялась, мы увидели, что подрубленная дверца лежит на горе балок и мусора. Внутренности сейфа были раскрыты, но в нем ничего не было… Слитки золота отсутствовали. Мы с трудом залезаем на кучу мусора и я добираюсь до внутреннего сейфа. Набираю второй код. Дверца открывается. Денег на верхней полке нет тоже. Кто-то был раньше нас.

Мы возвращаемся в вестибюль, по дороге прихватываем обозленного Кострюкова, которому так и не удалось прорваться к дежурке с пультами, сбегаем вниз и я подскакиваю к пленнику.

— По-английски понимаешь?

— Да, господин.

— Где золото, где деньги?

— Не знаю, господин, они все время были там в сейфе.

— Врешь.

Кулак Кострюкова, отшвыривает пленника к стенке. Тот ползет по стене к полу.

— Не убивайте. Я действительно не знаю.

Подтаскиваем к стене раненого, тот мычит и мотает головой. Кострюков поднимает автомат. Пленник подпрыгивает.

— Господин, наверно господин управляющий увез его с собой.

Ствол упирается ему в голову. Пленник чуть не плачет.

— Господин офицер, не надо меня убивать. Я расскажу все, что знаю.

Я останавливаю сержанта.

— Говори.

— Перед отъездом из Эджеле господин управляющий передавал вождю племени Вабу продукты с питанием. Когда шла погрузка ящиков с продовольствием, сюда пришли две русские женщины. Господин управляющий приказал их арестовать. Потом вызвал главного геолога компании и очень сердился на него за то, что его жена и дочь суют нос не в свое дело. Он приказал геологу немедленно выехать из Эджели в Серделес и сказал, что женщин задержит, до последней машины, чтобы они не могли проболтаться. Когда перепуганный русский ушел, управляющий подошел ко мне и сказал, что женщины слишком много знают и приказал вывезти их за город и убить.

— Ах, сука, — вырвалось у Кострюкова.

— Женщин принесли ко мне в джип связанными, с заткнутыми ртами. Но я не убил их, а привез к себе домой и спрятал в подвале.

— Когда это было?

— Неделю назад.

— Женщины живы?

— Да, господин.

— Поехали.

Мы забираем Кострюкова, добегаем до машины и «Урал» сворачивает на узкие улочки и ползет по «мертвым» кварталам. До дома охранника мы добрались за двадцать минут. Он открыл двери и мы ввалились в комнаты, где сидели напуганные домочадцы.

— Веди.

Мы подтолкнули стволами автоматов в спину пленника. Он вошел в внутренний дворик направился к двери в стене.

— У меня ключ, там в доме.

— Не надо.

Кострюков прикладом вышиб замок.

— Ей, есть там кто-нибудь, — кричу в темный провал по русски.

— Есть, — раздается голос, — слава богу, наши.