Наемница из клана Прайд (СИ)

Нервный смешок чуть не вырвался из моей груди. А кровожадный монстр совсем не выглядит кровожадным, напротив — он прямо душка! Дьявольски обаятельная душка, черт побери! Секундное смятение не помешало мне упасть на колени, как и всем присутствующим в зале, и низко склонить голову, чуть ли не целуя пол, проявляя уважение к императору. Женщины в пышных платьях, мужчины в дорогих костюмах, слуги и стражи — все рухнули на колени единым движением, низко склоняя головы перед лидером этого мира, перед сильнейшим из рода архидемонов.

В зале воцарилась тишина. Звенящая и почтительная! Такое чувство, что все даже дышать перестали. И в этой нервной тишине чинные шаги императора показались мне настолько громкими, что даже оглушили, слегка отрезвляя сознание. Я зажмурилась, пытаясь прогнать наваждение. Не получилось! Меня так и порывало поднять голову и еще хоть разок взглянуть на Кларэля, на его привлекательное лицо и гипнотизирующую улыбку, столь естественную и проникновенную, что в ее искренность хочется верить, хочется смотреть на нее и тоже улыбаться. Я вдруг поняла, что это очень похоже на эффект сильных (прямо-таки сильнейших) обольщающих чар краймеров. Архидемоны тоже ими обладают? Но явно не все. У Винкеля таких чар точно не было.

 A между тем церемониймейстер вновь объявил:

— Его Величие — Тимуэль ДарХанэр Иара!

И вот тут-то все изменилось. Никакого тебе дурмана или приятной энергии! Хорошего понемногу. Теперь получай боль и страдания! Вместе с Тимуэлем — вторым по старшинству братом — в зал ворвалась убийственная сила лунной магии. Мне по голове будто колоколом ударили, таким тяжелым, чугунным, который звонит во время бедствий на островах. В ушах появился звон, в висках режущая боль, а в мыслях воцарил полный сумбур, как на первой стадии отравления смертельным ядом. Боюсь, если сейчас встать, то на ногах я долго не продержусь. Скорее всего, Кларэль умеет маскировать свою ранящую окружающих энергию за дурманом из обольщающих чар, в то время как другие архидемоны на это не способны.

— Его Величие, — церемониймейстер продолжил объявлять членов императорской семьи, — Нарэль Варганэр Иара!

В зале по-прежнему стояла тишина. Никто не поднял головы, не шевельнулся и не проронил ни звука, выказывая уважения всем старшим архидемонам. Поклонение… это так свойственно Большой Луне и так сильно противоречит устоям Земного мира.

— Его Величие — Винкель Дазмент Иара!

Что примечательно — лишь Кларэль и Тимуэль из всей семьи Иара имели вторые имена начинающиеся на «Дар». В лунном языке слово «дар» означало наивысшую точку магической силы.

И только после представления всех старших архидемонов зал пришел в движение, поднимаясь с колен. Саарга протянул мне руку, помогая встать, и придержал за талию, давая мне время, чтобы прийти в себя и привыкнуть к энергиям архидемонов, заполонившим зал. Через минуту мое состояние практически нормализовалось, но оторвать взгляд от Кларэля по-прежнему было затруднительно. Точно чары! Без вариантов!

— Ее императорское Величество — Альзара вальт Иара!

Уважение по демоническим обычаям принято оказывать лишь мужчинам (и женщинам воинам, коих было очень мало), так что новой жене императора… девятнадцатой по счету за восемьсот лет жизни в Земном мире… некоторые демоны лишь поклонились, другие же удостоили ее только кивком. Даже обидно за нее стало — столько уважения к ее мужу и ни грамма уважения к ней самой. А ведь Альзара была красива. Утонченная, грациозная высшая демоница с редкими васильковыми глазами, и такими же редкими для демониц вишневыми волосами, и не менее редким круглым животом, в котором рос еще один архидемон. Альзара была беременна. У Кларэля много детей и внуков. Каждая жена родила ему по несколько наследников, которые уже успели обзавестись своим потомством, а потомство своим потомством. Ада была одной из старших дочерей. А как рассказывал Райвен, к старшим своим детям Кларэль наиболее строг и требователен, но вот младших балует, а внукам так и вообще многое позволяет.

 Следующих женщин — детей императорской семьи и вхожих в семью демониц — церемониймейстер даже объявлять не стал, впрочем, как и мужчин, того же Эйриона — молодого, девятнадцатилетнего и еще щупленького архидемона. Видимо, не заслужили… либо же считались детьми.