Наемница из клана Прайд (СИ)

Если начать кричать и звать на помощь, то соседи вызовут стражей. Но есть ли в этом смысл? Наверное, нет. Коэл всех убьет. Даже если пришлют армию, он убьет всех солдат до единого. Ладно… можно попытаться вывести Коэла из себя, в гневе его магия ослабнет и тогда я смогу сбросить путы. Но Коэл — стена. Как вывести из себя существо, не способное на проявление обычных чувств? Еще вариант — дождаться ищеек, получить противоядие и сбежать на границе империи, но вариант этот хреновый. Ищейки клана проходят сквозь пространство, таких способных тварей еще поискать надо. Меня свяжут десятком заклинаний, обездвижат и протащат на север сквозь пространственные дыры менее чем за пятнадцать часов. Я пикнуть не успею, как окажусь в клане. Старейшины отыграются на мне по полной.

— Думаешь, как сбежать? — догадался Коэл.

— Думаю о том, какой ты козел. Не мешай.

— М-м-м, — протянул он, — я скучал по твоему дерзкому язычку. В клане так мало женщин.

— Да. Сама природа против размножения краймеров.

Женщин в клане действительно мало. Пять с даром, не считая меня. И семь без дара. А вот мужчин больше двух сотен. Старые краймеры и калеки становятся связными и наставниками. Дети высшей крови (первых черных наемников, которых породила Тьма) становятся старейшинами по достижении восьмиста лет. Ищейками рождаются — это особые краймеры с усиленными инстинктами и третьим магическим зрением. У них меньше привилегий в клане, чем у наемников, исполняющих контракты, но больше, чем у женщин и наставников.

— Мне дышать тяжело, — призналась я, — перед глазами пелена, и сердце вот-вот остановится. Нельзя было обойтись без яда?

— Нельзя, иначе ты бы нашла способ улизнуть. А я не в настроении гоняться за тобой по всей империи. Без противоядия тебе не выжить, ты это знаешь, поэтому не сбежишь.

Я закашлялась. Кровь брызнула изо рта, полилась из носа горячими струйками. И все тело скрутило мучительной судорогой.

— Ненавижу, — простонала я, — ненавижу яды!

— Ты это заслужила. — Коэл просто неумолим. — Я бы выколол тебе глаза, отрезал пальцы, язык и уши, чтобы ты больше никогда не навредила своей семье. Чтобы у тебя даже мыслей о подобном преступлении не возникало. Но я пока не старейшина. Как жаль…

— Тебе медаль нужно вручить, знаешь? «Самый любящий брат года». Любовь из тебя так и плещет.

— Язви дальше, ты это умеешь. Может часть тебя и сохранила чувства после инициации, но другая часть, — Коэл подался вперед, — она ничем не отличается от истинных краймеров. Я смотрю на тебя и вижу Тьму. Ты ее прячешь, запираешь внутри себя и не даешь вырваться, но она не исчезает. Очнись, сестренка! Ты родилась краймером, выросла среди краймеров и ты всегда будешь краймером, хочешь того или нет. А краймеры живут в кланах, подчиняются старейшинам и служат на благо своего народа, ведь только…

— О, пресвятой жрец! — Я закатила глаза. — Да заткнись ты, Коэл! И всю эту немыслимую хрень о семье, клане и долге засунь себе глубоко в ж…

— Ой! А я уж и забыл, насколько ты противишься своей сущности.

— Я не своей сущности противлюсь, а извергам вроде тебя.

Виски пронзила боль. Я зажмурилась, но слезы все равно побежали из-под закрытых век. Давно не ощущала ничего подобного, выворачивающего наизнанку. Сумрачная смерть - яд для пыток.

 Коэл расслабленно откинулся на спинку дивана и заложил руки за голову, с отчужденным равнодушием наблюдая за моими мучениями. Сперва боль показалась терпимой, но главное здесь слово «показалась». Уже через час я начала задыхаться от разрывающей агонии. Не могла больше говорить, не могла кричать. Меня трясло как в лихорадке. Капли пота катились по лицу, по всему телу. Жар усиливался с каждой минутой.

Я то и дело проваливалась в пустоту, теряла сознание, но быстро приходила в себя, начиная захлебываться собственной кровью. Тело умирало изнутри. Внутренние органы выжигал сумеречный яд.

— Путы… — пробормотала я неразборчиво спустя несколько часов адских мучений, — сними… с меня… путы…

Я не видела Коэла. Все плыло. Различала лишь смазанные очертания.

— Пожалуйста, — в слезах добавила я. — Пожалуйста, Коэл… Я ничего не вижу… ничего не вижу. Не смогу сбежать.

— Хорошо, — совсем близко, где-то над ухом, прозвучал безразличный голос Коэла. И путы резко ослабили давление, а уже через секунду я ощутила свободу. — Так лучше?

Судорожно глотая ртом воздух, я повалилась на колени, заливая кровью мягкий ковер. Кожа кровоточила, вся покрылась язвами. Вены давно проступили, стали черными, страшными, пугающими одним лишь видом. Наверное, со стороны я была похожа на покойника. Или даже хуже. Живой, едва дышащий труп. Сумеречный яд убивает быстро. Люди умирают от него в течение минуты, маги в течение часа, краймеры в течение суток. Ужасная смерть и грязная. Вены вскрываются, и кожа слазит, как у змеи. Все чувства — слух, зрение, обоняние — постепенно угасают. Ты перестаешь видеть и слышать, ощущаешь только боль и надеешься, что скоро умрешь.