Наездники

– Слушай, превосходно, Тори. Я не понимал, как я голоден. Кстати, я только что был у Джейка.

– О, как мило с твоей стороны. Как он?

– По прежнему жалеет себя, раздражен и уставший.

– И по прежнему сильная боль? – спросила Тори.

– Да, но сейчас я подкинул ему кое-что, что отвлечет его мыслей о ноге. Фен, подготовь-ка завтра лошадей. Он согласился разрешить тебе на них прыгать.

– Бедный Джейк. Я сегодня утром ездила к нему. Он выглядел ужасно. Что ты сказал? – Она замерла с куском морковки на половине пути ко рту.

– Он собирается разрешить тебе скакать на лошадях.

– Г-где? – Фен начала заикаться.

– Рим, Париж, Винсдор, Барселона, Критлден, Люцерн – как раз для начинающих.

Фен закрыла и открыла рот, затем повернулась к Тори.

– Это правда?

Тори засмеялась и крепко обняла ее.

– Если Мелиз говорит, значит должно быть правдой.

– Но мы не можем себе этого позволить.

– Можете, можете. Ты будешь прыгать как член команды Англии, так что эти расходы будут оплачены, и если я что-нибудь смыслю в этом деле, то скоро ты сама будешь с деньгами.

Фен недоверчиво посмотрела на него. – Спасибо, – сказала она дрогнувшим голосом. Затем, вскочив на ноги и споткнув шись о Волка, она выбежала во двор, бормоча, что ей надо пойти и рассказать все Макулаю.

– О, Боже, прости меня, – молилась она, уткнувшись лицом в шею Макулаю, – я не это имела в виду, когда говорила, что хочу бросить скачки.

На следующий день Фен погрузила Макулая в трейлер и поехала в Оксфорд. Не спрашивая ни у кого разрешения, она вывела его из бокса в Вудсток Роуде и поскакала верхом прямо по изумрудно-зеленой и ровной, как биллиардный стол, лужайке у госпиталя, по кавалерийски перескакивая через клумбы темно-красной желтофиолы. Подъехав к окну палаты Джейка, она постучала.

Джейк, погруженный в глубины уныния, сначала подумал, что у него галлюцинации, когда увидел как через стекло на него смотрит огромная белая морда с белым глазом. К счастью был тихий час. Старшая медсестра ушла на ленч, пациенты отдыхали, и приходящая сестра Вутерспун, которая оказалась болельщицей соревнований по преодолению препятствий, пододвинула кровать Джейка вплотную к открытому окну. Встреча тронула всех. Сначала Макулай не мог поверить происходящему. Он прижал голову к плечу Джейка и тоненько заржал в экстазе, а затем своим длинным розовым ремнеподобным языком облизал жакет пижамы и его лицо. Около минуты Джейк совершенно не мог говорить, но в конце концов к его лицу вернулся цвет, и он на радостях скормил Макулаю целый фунт винограда, плитку шоколада и яблоко. Вскоре по госпиталю пошел слух, и в палату набралась толпа медсестер, чтобы похлопать и даже сфотографироваться с чемпионом мира. Всех взволновало выражение удовольствия на лице Джека, так как врачей беспокоило медленное его выздоровление и глубокая черная депрессия. В середине встречи пришла старшая медсестра и все испарились. К счастью она тоже была болельщицей.

– В общем-то мы не разрешаем посетителям приходить во внеурочное время, мистер Ловелл, но я думаю, что в случае Макулая мы можем сделать исключение.

Через двадцать минут Фен отвела Макулая в трейлер и вернулась, чтобы поговорить с Джейком. Она снова и снова благодарила его за разрешение поехать и обещала звонить каждый вечер.

– Когда ты отправляешься?

– В пятницу утром. Гризелла заберет меня.

Перед отъездом она еще один раз встретилась с ним, заехав после однодневной поездки в Лондон. Джейк был настолько занят выдачей последних наставлений, что не обратил внимание на то, что она не снимает шарф с головы.

– Рим – предательский город. Ты сама увидишь: препятствия вываливаются из углов очень быстро, и в сумерках деревья вокруг поля отбрасываю тень на жерди, что очень легко может привести к ошибкам. У Макулая зрение не блестящее. Если возникает хоть какое-нибудь сомнение, то не заставляй его прыгать. Тебе не понравится Рим – куча итальяшек, которые строчат как из автомата и постоянно щипают за задницу. Не держи деньги и паспорт в сумочке, ворье страшное, и все призы сразу ложи в сейф отеля.

– Если будут, – глухим голосом проговорила Фен.

– Я слышал, что в команду снова вернулся Билли Ллойд-Фокс. Если возникнут проблемы, то лучше иди и обращайся к нему, а не к Мелизу. Он должен скакать, и он знает о чем говорит.

Три часа спустя Фен вернулась домой и нашла Тори на кухне, штопающей ей удачливые чулки.

– Знаешь, я очень виновата. Я купила три пары брюк, три блузки, два платья и бикини. Обещаю, я выиграю и верну. А в метро я проходила мимо плаката с Джейни Ллойд-Фокс, призывающего читать ее каждую неделю в «Дейли Пост», и пририсовала ей усы, а снизу написала «сука».

– Надеюсь, тебя никто не видел? – с тревогой спросила Тори. – Давай посмотрим, что ты купила.