Наездники

Простыня съехала, и Верка увидела самое страшное.

Девушка была разрезана пополам.

Разрез, грубый, словно сделанный топором, начинался от горла и шел до пояса и даже ниже пояса. Кожа разошлась, там запеклась кровь, и не угадаешь, что внутри... И уже не хочется...

– Ты что, любопытствуешь? – спросил усатый мужик, тот, который курил на крыльце. – Тебе здесь не место.

– Ой, простите! – сказала Верка. – Я нечаянно.

– За нечаянно бьют отчаянно. Не обманывай старших. Ты, наверное, некрофилка.

– Я не знаю, что это такое, – сказала Верка и на несколько шагов отступила от стола.

Мужик натянул на бомжиху простыню.

– Как она существовала с такой раной, – сказал он, – представления не имею, и вся медицина в моем лице разводит руками. А ты иди отсюда, иди, некрофилка. Кстати, так именуются глупые люди, которым доставляет наслаждение лицезреть смерть.

– Мне не доставляет, – сказала Верка. – Но я видела, как она вчера упала.

– Упала?

– И вроде бы ногу сломала. Мой друг сказал, что она ногу сломала. Она на него напала, а потом ногу сломала.

– Как так напала? – Мужик из морга интересовался куда больше милиционера.

– Только пойдемте отсюда, – попросила Верка. – Я вам расскажу.

На самом деле ей хотелось посмотреть, нет ли у ворот Олега Владиславовича.

– Пошли, – согласился усатый. Но не спешил, нагнулся, зашнуровывая ботинок.

И вдруг Верка закричала:

– Бегите!

Она схватила мужика за рукав и потянула за собой так резко, что тот чуть не грохнулся.

– Да ты что...

– Да бегите же!

Откуда у нее силы взялись?! Она помчалась к дверям, и мужик проникся ее страхом – наверное, страх бывает заразным.

Они выбежали в коридор, и в этот момент...

Сзади полыхнуло белым огнем.

Их ударило в спину, они покатились по коридору.

На какую-то секунду Верка даже потеряла сознание.

И поэтому она совершенно не представляла, сколько времени прошло...

Она лежала, жутко неудобно лежала, уткнувшись головой в стену коридора, а мужик навалился на нее, как мешок с кирпичами, и стонал. Верка стала выбираться.

В коридоре было столько дыма и пыли, что ничего не разберешь.

В ушах звенело.

Верка никак не могла выбраться из-под мужика. Может, он помер?

Грохнула дверь с другой стороны – от входа.

Кто-то вбежал и остановился.

– Есть здесь кто? – раздался громкий голос.

Потом уж оказалось, что первым к ним подоспел шофер милицейского «газика», что стоял у ворот.

Из большой комнаты слышался треск. Верка догадалась, что начинается пожар.

– Там есть кто? Кто там был?! – кричал милиционер.

– Он, кажется, раненый, – сказала Верка, имея в виду мужика из морга.

Внутрь вбегали другие люди, еще больше толпилось снаружи.

– Уходи! – крикнул ей милиционер и сделал несколько шагов к пламени. Но ему пахнуло в лицо огнем, и он отшатнулся.

– Пошли, – сказала Верка мужику.

Они поднялись и побрели к выходу из морга.

Люди расступились, лица их были внимательными и сосредоточенными.

Верка взглянула на мужика. Он был весь черный, даже волосы обгорели, и одежда – в клочья.

«Значит, и я такая же!»

– Как ты догадалась? – спросил мужик. Губы ему плохо повиновались.

– Я увидела в окне, – сказала Верка.

И в самом деле, их спасло то, что за секунду или несколько секунд до взрыва она увидела, что в низкое окно заглядывает детеныш. Он поднял руку, чтобы бросить гранату или что-то вроде гранаты.

Тогда объяснять было некогда. Верка поняла, что он сейчас это кинет!

– Кого увидела? – спросил усатый и закашлялся. Сзади громко трещало пламя.

– Кого? – переспросила Верка. – Одного ребеночка.

По высокой траве от лечебного корпуса к ним бежала Елена Борисовна.

– Господи! – кричала она. – Что случилось? Ну зачем ты туда пошла?

Будто Верка была виновата во взрыве.

Олега Владиславовича не было. Так и не пришел к воротам. Почему? Катастрофа какая-то! Ведь неизвестно, что делать, что можно говорить, а о чем лучше промолчать.

Верка чуть с ума не сошла. «Батюшки, я свихнулась! У меня крыша поехала!» Сказать это можно было лишь одному толстому очкарику по имени Олег Владиславович, хотя и он может притворяться. Все здесь притворяются.

Если у тебя крыша поехала или случилось психическое заболевание, бояться уже не стоит. Зачем бояться? Маленькие детеныши взрывают больницу, а в морге лежит девушка без внутренностей...

«Я ведь ребенок, правда? Мне хочется в куклы играть! Впрочем, я, наверное, преувеличиваю. В куклы мне играть не хочется, а хочется, чтобы кто-то умный и добрый купил мне компьютер, а еще лучше ноутбук, чтобы можно было в электричке играть...

Правда, в электричке у тебя этот ноутбук сразу же отберут – кто вступится за глупую пацанку?

О чем я только думаю? При чем тут ноутбук?»

Обняв Верку за плечи, Елена Борисовна повлекла ее за собой в приемный покой, там завела в душ, что-то спрашивала, но Верка плохо слышала. Она только кивала, соглашаясь.

В душе Елена заставила Верку раздеться. Тут и сестра Татьяна прибежала с пластырем и борной кислотой.

– Это газ взорвался? – спрашивала Елена Борисовна, будто хотела убедить Верку именно в этом.

Верка не отвечала. Ей было немного смешно – ну откуда в морге газ?

– Там баллон стоял, – догадалась Елена Борисовна. – Правда?