Наездница. Сожженная тобой

Вместо этого, только переступив порог дома, я нос к носу столкнулась с новой напастью. Неприятность поджидала меня в лице няни Моррисон, и, похоже, поджидала долго, успев накрутить и раскочегарить себя до точки кипения. Няня напоминала маленького, сердитого воробья. Небольшой, почти кукольный рост нисколько не убавлял пожилой женщине грозности: лямки белоснежного передника воинственно топорщились, жесткий накрахмаленный воротничок, того и гляди, грозил перерезать меня напополам.

- Вот она! Явилась! - воробышек обратился в коршуна и кинулся на свою добычу. - И где это вас носит, госпожа Марсель?

Я поджала губы. Отпираться бесполезно. Она и так скоро будет в курсе моей новой блажи. Уж пусть узнает это от меня - так я по крайней мере не буду выглядеть как преступница, желающая скрыть свои прегрешения.

- Я была в загоне. Тренировалась.

- В такое время? Вы скоро и ночевать в обнимку с лошадьми будете? Та-а-ак... - няня как следует рассмотрела меня: увидела мокрые волосы и плечи, подол амазонки, по-прежнему расстегнутый и измазанный понизу землей... Старушка схватилась за сердце, и мне стало совестно.

Моррисон была единственным человеком, кому я прощала нотации и критику. Няня воспитывала меня с пяти лет. Она была рядом со мной тогда, когда рядом не осталось больше никого — мама умерла, а отец укатил в Британию. Она занималась мной целыми днями, не давая скатиться в пучину отчаяния и одиночества, а по ночам сидела у моей кровати. Она любила меня почти материнской любовью, и я была привязана к ней больше, чем к кому-либо еще. Видит Бог, няня очень старалась воспитать настоящую леди — спокойную, умную и образованную. Но что-то пошло не так, и я выросла такой, какой выросла. Может, сыграла роль изолированность от общества и нормальной семьи, может, гены взяли свое.

- Почему вы совсем не хотите быть похожей на девушку, госпожа? - всхлипнула няня. Вся ее воинственность мигом обратилась в печаль. - Неужели вы никогда не начнете вести себя подобающе?..

Я сглотнула ком в горле и обняла ее за плечи. Моррисон сильно сдала за последнее время - прежняя няня не дала бы мне спуску и отчитывала вплоть до второго пришествия. Она была такой маленькой и хрупкой, что я вдруг ощутила на себе груз ответственности за ее моральное и физическое самочувствие.

Мне снова захотелось плакать. Невероятным усилием воли я заставила себя сдержать слезы.

- Не проси меня перестать ездить верхом, няня, это единственные моменты, когда я чувствую себя по-настоящему счастливой. Но я постараюсь стать похожей на девушку. Обещаю.

В этот раз я была абсолютно честна. Я сделаю это, но не только ради Моррисон. Появился еще один человек, ради которого мне захотелось попробовать провернуть этот номер.

* * *

- Леди Алисия! Можно тебя на минуточку? - окликнула я выходящую из обеденного зала женщину. Та удивленно обернулась: наследница графа крайне редко сама шла на контакт.

Джеймс шнырял рядом - ему не терпелось услышать рассказ о сегодняшней тренировке. Нет, сегодня такого удовольствия я ему не доставлю.

- Джеймс, оставишь нас наедине для женского разговора?

Кузен вначале вытаращил глаза — еще никто и никогда не видел нас с Алисией, беседующих наедине - но все же удалился. Не сомневаюсь, он завалит меня вопросами, только позже.

- Зачем я тебе понадобилась? - холодно осведомилась девушка, когда мы остались одни. - Раньше ты не горела желанием поддерживать родственные связи.

Я скривила губы в улыбке. Да, по сравнению с Алисией О'Брайан, Марс О'Коннор настоящая грубиянка. Уж та была крайне внимательна и всегда радела за семейное общение: вот только внимание и общение это выражалось исключительно в снисходительно-покровительственной критике.

- Мне нужен совет, - я выдавила вежливую улыбку и перевела взгляд на кисти собеседницы: Алисия не расставалась с тяжелыми серебряными четками. Она перебирала их всегда, когда ее руки не были заняты иглой, вилкой или книгой. Почему-то эта привычка бесила меня вплоть до зубовного скрежета.

- Неужели? И какой же? - дворянка вскинула тонко-выщипанные брови, и металлические бусины вызывающе зацокали одна об другую.

- Ты умеешь прекрасно выглядеть. Ты женщина вплоть до кончиков ногтей, а я... В общем, у меня есть небольшие проблемы с этим.

Видит Бог - мне понадобилась уйма мужества на то, чтобы абстрагироваться от раздражающего стука четок и признать свое несовершенство перед едкой женой Годвина. Я успокаивала себя тем, что делаю это только ради своей задачи: за пару часов, прошедшие после свидания с Бруксом, в моей жизни в кои-то веки появилась четкая цель.

Теперь мне и самой хотелось завоевать сердце неподдатливого берейтора. Не ради выигрыша в пари или Джеймса. Ради себя. А уж если я чего-то хотела, то была готова биться до последнего, идти на любые средства или приемы. Даже заключить сделку с извечным врагом.