Наездницы

Сейчас я учу ездить верхом трех маленьких девочек. Хотя одна из них не такая уж и маленькая – ей двенадцать лет. Но моей любимице Декке семь лет. Она напоминает мне тебя – тоже умеет обращаться с животными. Лошади влюбляются в нее с первого взгляда. Она совсем еще ребенок и ничего не знает. Она задает очень странные вопросы! Вчера она спросила у меня, почему я девочка, а не мальчик, как будто это зависело от меня. Я мало что помню из того времени, когда нам было по семь лет. Но я помню тебя.

Ты и представить себе не можешь, как мне бывает одиноко!

Я заканчиваю письмо, пока совсем не расклеилась. Но прежде я должна спросить: наш кузен продолжает выздоравливать?

Твоя сестра Теа

Я знала, что существует большая вероятность того, что мама первой прочтет мое письмо. Она может даже не отдать его Сэму. Я надеялась, что отдаст, но не была в этом уверена. Впрочем, она считала, что у ребенка должно быть личное пространство, называя это автономией, как будто мы понимали, что это означает. Мама читала книги по воспитанию детей и отмечала те места, которые должен был прочесть отец. Она считала себя прогрессивной матерью. Свидетельством прогрессивности ее взглядов была свобода, которой пользовались мы с Сэмом. Она желала вырастить независимо мыслящих и действующих людей.

Мама прислала мне на день рождения подарок. Она написала, что это подарок от всех, хотя я сомневаюсь, что Сэм имел к нему хоть какое-то отношение. Жемчужные серьги-слезки с бриллиантами. Они были маленькими, но очень красивыми. Я спрятала их в ящик туалетного столика, никому не показав. Это были ее серьги, и она надевала их по особым случаям. Я не понимала, почему она прислала их мне. Неужели она считала, что у меня будет возможность надевать их здесь? Может, и будет – на танцы, но она не могла этого знать. Этот подарок что-то означал. Каким бы щедрым он ни казался, я понимала, что за ним стоит, – нежелание видеть меня. Это были всего лишь серьги. Серьги, которые она все равно никогда не носила.

– С вашим днем! – всегда восклицала мама, когда мы приходили завтракать, после чего целовала в висок сначала Сэма, а затем меня. – С днем рождения тебя и тебя!

В прошлом году на наш день рождения Иделла испекла торт с корицей и апельсиновой глазурью. Она каждый год сама готовила апельсиновое масло по рецепту моей прабабушки. В прошлом году мне подарили новое платье и две книги (подарок отца), а мне хотелось французские духи, увиденные в журнале, и я была разочарована тем, что мне их не подарили. «Но для кого ты собиралась ими душиться? – спросила, улыбаясь, мама. – Для Саси?»

В прошлом году в это время все только начиналось. Сэму подарили охотничью винтовку. Точно такую же получил и Джорджи, хотя это был не его день рождения. Сэм хотел химический набор, который он тоже увидел в журнале, а не винтовку. Он был ужасно разочарован, когда ему вручили длинную коробку, совершенно определенно, с винтовкой.

Мои родители всегда так поступали – дарили Джорджи такой же подарок, что и Сэму. И мой кузен, а также тетя и дядя всегда были в этот день с нами, празднуя наш день рождения. Точно так же, как мы вместе с Джорджи праздновали его дни рождения. Но даже его дни рождения всегда отмечались у нас дома, и торт ему пекла Иделла, хотя тетя Кэрри отлично готовила. Нам это никогда не казалось странным. Разумеется, все всегда хотели быть именно в нашем доме. Вообще-то мы жили очень дружно, но замкнуто. Даже соседи дяди Джорджа и тети Кэрри воспринимались нами как чужаки, претендующие на нашу частную жизнь. К тому же за нашим домом расстилались бескрайние просторы, где можно было играть во что угодно.

В этом году я никому не сказала о своем дне рождения, даже Сисси, которая очень обрадовалась тому, что Бун признался мне, что она ему сильно нравится.

– Вот видишь! – воскликнула она. – Он меня любит.

И мне пришлось согласиться с тем, что все действительно на это указывает.

«Интересно, что подарили на день рождения Сэму?» – думала я. Я должна была отправить ему вместе с письмом книгу. Книгу, в которой кто-то совершает ошибку и расплачивается за последствия. Но об этом говорилось во всех любимых мною книгах: «Портрет леди»[10], «Обитель радости», «Эпоха невинности»[11]. Кроме того, Сэм не стал бы читать присланную мной книгу.