Нагайна, или Измененное время

Тут на экран вошли старушки и старички, кто в чем – кто в телогрейке, в ватнике, кто в суконных ботах, а кто обмотанный поверх пальто шалью, а кто и с марлевым бантиком поверх шапки.

Включили музыку, были поданы стаканы с горячим чаем, затем каждому поднесли по полкило черного хлеба и по два кусочка сахара. Все разместились у длинного стола, а одна бабушка в черном халате подавала.

– Вот моя младшая дочь-красавица, – сказала знакомая старушка, сидя в кресле во главе стола, причем петух, как и раньше, стоял на подлокотнике ее кресла, а погашенная керосиновая лампа была сунута под стол.

Вязанье свое старушка засунула себе за воротник.

Гусь опустил голову, потому что постеснялся бы даже глянуть на дочь-красавицу, о мог только мечтать об этом, но ни разу ее не видел.

Все девушки, которых он повидал на своем веку, не казались ему красавицами, а казались ему индейцами на боевой тропе. У них имелись в запасе длинные острые красные или черные ногти, лица все были густо закрашены, а волосы вообще выглядели как гривы у львов.

Но вообще Гусь радовался, что попал в хорошую компанию с угощением, где Гусь никогда еще не бывал.

Он ел свой кусище хлеба, запивал его горячим чаем и хрустел сахарком, но боялся смотреть по сторонам – вдруг в этот момент на него посмотрит дочь-красавица!

– Знакомьтесь, это моя дочь, – сказала старушка, а петух закукарекал и стал взад-вперед ходить по подлокотнику.

Гусь с удовольствием стал смотреть на петуха – он любил безобидных маленьких животных, тем более что петух был очень красивый, с длинными перьями на хвосте.

– Ее зовут Петя, – сказала старушка – Петя, познакомься с Гусем.

Гусь сильно удивился. Но пожал петуху лапу.

У петуха были длинные когти, которые напоминали Гусю его впечатление от боевых индейцев. Мало того, глаза у петуха были обведены ярко-красными кругами, под подбородком болтались висюльки, а на голове стоял дыбом ярко-красный гребень. Слов нет, петух был красив, но какой-то вызывающей красотой.

– Красавица, что и говорить! – вмешалась старушка в черном халате.

– Она похожа на индейца, – сказал Гусь неожиданно для себя, – она у вас боевая.

Закончив есть, его старая знакомая встала.

А петух, сидевший на ручке ее кресла, вскочил ей на плечо.

Старушка сказала:

– Петя встает очень рано. Характер у Пети веселый, жизнерадостный, Петя часто поет. Хотя и любит иногда подраться. Я давно собиралась выдать Петю замуж, но все не было подходящего жениха. Так что я рада, что вы со мной познакомились. Вы сами первый.

– А как же… – сказал Гусь, но промолчал. Он хотел спросить: как же так можно выдать замуж такого боевого петуха?

Старушка его поняла и продолжала:

– А вот как: свидетели есть, а вы распишитесь вот тут.

И она показала на пол.

Она спустила петуха с плеча, и он стал бегать по полу и скрести его когтями, было похоже, что он расписывается буквально как курица лапой.

Похоже было также, что он ищет на полу крошки, и он действительно нашел несколько огрызков хлеба и склевал.

После чего захлопал крыльями и закукарекал.

– Теперь вы распишитесь, – сказала старушка.

Она велела Гусю встать, дала ему карандаш.

Гусь нагнулся и расписался на грязном полу: «г», «у» и «с» с мягким знаком.

После чего старушка сказала:

– Объявляю вас мужем и женой! Пир начинается!

Тут бабуля в черном халате внесла в алюминиевом ведре множество пакетиков хрустящего картофеля. Старички и старушки брали по две, по три пачки и весело хрустели. Завели музыку, и Гусь подумал, что надо пригласить все-таки бедную птицу на танец. Стоит в углу, клюет корочку.

И он подошел, взял петуха на руки и стал носиться по кругу. Все захлопали в ладоши.

Гусь плясал первый раз в жизни, он не знал как это делается, подпрыгивал и пытался танцевать вприсядку, да еще и петух сильно ему мешал, бил крыльями и норовил клюнуть в глаз. Попал в лоб. Гусь уронил петуха, тот полетел и сел на стол.

На этом старушка поднялась, сказала «Кончен бал», взяла петуха, сунула его в руки Гусю со словами «Объявляю вас мужем и женой! Идите по большому жизненному пути вон отсюда», собрала свое имущество, кресло, спицы, клубок и носок, запихнула все это себе в рот и ушла.

Гусь с петухом в руках спустился с экрана, так ничего и не поняв.

И с этого вечера у Гуся началась тяжелая жизнь: петух у него дома начинал орать в четыре утра, везде ронял перья и помет. Спал он на спинке кровати, причем гадил не переставая.

В квартире Гуся, вообще аккуратного человека, запах стоял как в курятнике, причем когда хозяин уходил на работу, петух бился о стекла, желая тоже выйти на воздух. И, видимо, собирал народ, потому что под окнами Гуся вечно валялись окурки и жвачки. Соседи требовали порядка, и бедный Гусь мало того, что подметал под окнами, но он был также вынужден вечерами выгуливать петуха, оставляя окна открытыми, чтобы проветрить жилье, и вскоре сам стал знаменит в окрестностях: к нему подходили люди с просьбой сфоткаться, родители подводили к нему детей и спрашивали, как зовут петуха, сколько ему лет и что он любит есть. И просили, чтобы он покукарекал, чтобы снять это редкое явление на телефон.