Наглухо-убитый (СИ)

- Тут будут ходить телевизионщики, вопросы задавать. Можете плести им что угодно - что вас тут плохо кормят, бьют, всячески издеваются. Только не говорите, что у нас в части ДЕДОВЩИНА!!!

Точно так же можно писать на сигаретах, что они убивают, вызывают и вредят, главное не говорить, что сигареты и водка - НАРКОТИК.

Потому что НАРКОТИК это то, что старший брат рекомендует бросить. А на жизнь себе старший брат зарабатывает, продавая сигареты младшим.

Вообще, если вдруг кто до сих пор не понимает, почему в мире продолжаются войны и голод, почему запрещают петрушку и продают водку, почему все политики без исключения мудаки, и т.д., и т.п., бритва Оккама отвечает - деньги! Если хуйня выгодна, она произойдет.

Трава запрещена потому, что государство торгует водкой и табаком, так исторически сложилось. Если бы исторически сложилось, что в продуктовом магазине большую часть дневной кассы делал героиновый отдел (между хлебом и средствами для мытья посуды), то людей сажали бы за водку и сигареты. И в наших трубках мира был бы только табак.

Ну, и за психологию тоже не мешало бы перекурить. Психология, братья и сестры, это вам не дзен-буддизм; очень дельная вещь!

Однажды, будучи проездом в городе Н, наглухоубитый догадался расклеить в центре города несколько объявлений с приглашением на психологический семинар для незамужних женщин. Выбрав из десятка клюнувших парочку тех, чьи проблемы ему захотелось решить, он, конечно, навлек на себя праведный гнев остальных пациенток. Но билеты на поезд давали надежду удрать живым. В городе Z он решился-таки накурить участниц семинара, а в городе Y даже денег ни с кого не взял. Прозвище "терапевт" отпустило его лишь тогда, когда он переехал в город М за новой жизнью, но к тому времени наглухоубитый уже порядочно состарился, у него отвалились уши и правый глаз перестал различать добро и зло. Тогда ему показалось, что он это я, и я устроился курьером в магазин, торгующий легальными курительными смесями. Трава растет сама, а миксы люди делают для людей, этим они и отличаются, как организм и механизм. Как лошадь и мотоцикл, как Элли и Железный дровосек - то есть практически ничем. Многим миксы даже больше нравятся, а кому-то и козы достаточно.

Внутренний диалог наглухоубитый усмирял коаном "а с кем это я, интересно, сейчас разговариваю? Есть здесь хоть кто-нибудь кроме меня?"

Я не знаю.

2011.

У мира на работе.

Работа курьером пиздатая.

Приезжаешь утром к дяде Марику.

- Сегодня тебе всего два заказа. Первый - надо доставить "Удовлетворение" одной женщине на Юго-Западной. Вторая доставка посложнее - там не по земле ехать придется и не под землей. Вот тебе проездной, - он достает из кармана оранжево-фиолетовую шишку, и я неторопливо забиваю ее в трубочку. - Тебе придется доставить пьесу своей жизни. Первая доставка тебе будет стоить самой жизни, а за вторую ты заплатишь лишь цену входного билета, потому что ты единственный зритель своей пьесы. Триста рублей.

Я киваю, отдаю деньги, пакую "Удовлетворение" в рюкзак и еду на Юго-Западную.

Женщина с юго-запада весьма соблазнительна, но я на работе.

- Это и есть "удовлетворение"? - говорит она. - А почему на бирке написано "Разочарование"?

- Да вы только что взяли маркер и сами всё написали! - я с нее фигею. - Прям на моих глазах!

- А вы можете показать, как его правильно вставлять?

- Правильно его доставлять, - говорю. - Смотрите!

- О, а щас вроде оно мне уже нравится...

- А вот так еще можно.

- Ух ты! Класс.

- Это еще что! Можно и так.

- Ахуенно. Такого "Удовлетворения" мне еще никто не доставлял. Вы уж меня простите, что я сходу-то не разобралась - бабушка старая! - и прокляла тебя и весь твой род до седьмого колена. Ты умрешь от оргазма прямо сейчас, - с этими словами юго-западная женщина размахивается "Удовлетворением" и всаживает его мне прямо в центр мозга. Чтоб игнорировать нельзя было. Меня убивает наглухо, я и не против. Что же до пьесы моей жизни.. Можно, конечно, попытаться заставить актеров играть то, что ты задумал, но я больше люблю, когда они импровизируют.

Описание предназначено для того, чтобы удерживать наше внимание на этой фазе сна. Описывая происходящее, оно не дает нам перескочить вниманием на что-нибудь другое. Все проникновения иного оно описывает как естественное, чтобы иное не заменило этот мир, созданный описанием-кундалини. Например, я замолчал и услышал детей за окном, которых, естественно, не было до того, как я замолчал. То, что я услышал, нужно было назвать "детьми", чтоб я не пошел разбираться с ними - что они такое? Мой мир остался прежним.

А если вы оказались в матрице описания, поняли логику действенности, куда бы вы пошли дальше?

Из задумчивости меня вывел телефон:

- Привет, косой, это я.

- Ничего себе! Сколько лет.

- Я, собственно, по какому поводу. Ты не посоветуешь, где у вас тут в Москве можно хорошенько посрать?

- Ну, в макдональдсе можно. И у метро биотуалеты.