Нагорный Карабах: виновники трагедии известны

Я помню, как обескуражены были карабахцы, слышавшие однажды в свой адрес отповедь от Зория Балаяна в том смысле, что нечего им устремлять свои взоры в сторону Армении, что земли для них там нет и что посему им следует в своем упорстве держаться до конца, поскольку таково уж их положение: ни обратной, ни в сторону и никуда вообще дороги им нет. Право же, однажды кровь у меня застыла в жилах, когда понял я, что предложи тем самым деятелям, кто сегодня в Армении никак не хочет отказаться от Карабаха, предложи им эту землю, но с условием, что предварительно все его жители будут перебиты, они бы сочли этот вариант не только приемлемым, но и более предпочтительным, ибо для них, рафинированных, так сказать, армян, карабахцы являются второсортными соплеменниками, ибо за долгие годы общения с азербайджанцами успели «испортиться» и лишиться чего-то такого, что только им одним и ведомо.

Но поскольку в Карабахе не случалось и дня, чтобы я не был зол, то это начавшееся протрезвление уже не могло оправдать в моих глазах тамошнего обывателя, и хорошо это или нет, я часто ловил себя на мысли, что думаю о них в том плане, что так тебе и надо за все порожденное тобой горе и что прав афоризм, согласно которому каждый народ имеет то правительство, которое он и заслуживает. А пока... а пока я сидел в самолете, уже пошедшем на посадку, и строил всяческие догадки насчет того, каково и как сложится у меня в этом городе.

«На трудовом фронте» и вокруг него

Некогда в средствам массовой информации часто мелькали выражение «на трудовом фронте». Для меня же моя, так сказать, трудовая деятельность в дни пребывания в Степанакерте была фронтом уже не в аллегорическом, а в самом прямом смысле.

Итак, я в Степанакерте и останавливаюсь у родственников в надежде, что устроившись на работу, сниму и квартиру. При таком наплыве людей найти в этом городе работу — весьма проблематично, но я надеялся на то, что я — кандидат наук, имею научные публикации, у меня неплохой послужной список, да и к тому же кое-кого знаю накоротке. Собственно, так и оказалось: кандидатов на всю область раз-два и обчелся, свою роль сыграли и знакомые. Уже на второй день своего приезда меня отвели в горисполком и представили людям, кои могли бы мне помочь. Я сразу же попал на прием к Седракяну, который изучив мою трудовую книжку и обратив внимание на то, что я некоторое время сотрудничал в Институте проблем социально-экономического развития Баку, сказал, что возьмет меня под свое начальство. Однако на него почему-то неприятно подействовало то, что я кандидат наук, а когда, порасспросив о семье, он узнал, что я женат на азербайджанке, основательно помрачнел. Скажу, к слову, что на здешних чинуш эти два факта моей биографии действовали, как правило, дурно. Но вернусь к Седракяну. Слегка подумав, он все же решил меня взять к себе, но как я понял, поначалу уже на более скромную должность. Что касается меня, то в душе я дал себе слово с ним не работать или, по-крайней мере, долго не задерживаться. Тем временем, вернув мне документы, он направил меня к своему заместителю для практического решения вопроса. Сидела она этажом ниже, и пока я нашел ее комнату, она по звонку его уже была в курсе дел. Дама эта мне предложила должность экономиста, а моя работа сводилась бы к обобщению показателей и подготовке справок по ряду отраслей экономики области. Я поблагодарил ее, и сказав, что мне надо будет скопировать документы, вышел.

В горисполкоме я бывал еще с неделю, имел беседы с некоторыми людьми, но сейчас я хочу рассказать о Седрокяне. С ним я встречался еще дважды, но гораздо больше знал о нем от других людей и из документов, с которыми познакомился в самом горисполкоме, да еще в Газовом управлении, куда и устроился на работу.