Награда

Мариукин Игорь Награда

Игорь Мариукин

Награда

...Если внимательно присмотреться, то туман внизу, в долине, перемещаясь, создает причудливые узоры и фигуры. Сидя на второй броне, мы с Альбертом тычем стволами в тот или иной участок тумана, и вполголоса обсуждаем:

- Гляди Игорь, а вон там - видишь, ну точно как эмблема Мерседеса!

- О, а вон там, чуть левее, один в один кенгуру с детенышем.

- А во-о-о-о-н там, чуть подальше...

Тут рядом с нами открывается люк, высовывается голова, и наше развлечение прерывает сердитый голос нашего капитана Мусаева:

- Вы, эстеты хрэновы, лучше по сторонам сматрите, устроили сыбе дыснэйленд, панымаеш...

Капитан Мусаев, наш Муса - мировой мужик, даром что мусульманин, с головой и сердцем, что называется - батя. И солдату чего из офицерской жратвы принести - свое отдавал, и лекарство найти, а в бою - то впереди него никого, приказы умные, четкие и понятные, и начальству не боялся никогда в глаза говорить все, что думает. Умница, каких мало.

Сзади нас оживляется Петька Малыш (прозвище получил еще в учебке: когда был в увольнении, то на все деньги, собранные ему взводом на покупку еды, накупил детского питания, так его этим питанием всю ночь и кормили... с ложечки... сухим...). Парень совсем простой, из какого-то села в глубинке Архангельской области.

- А че это Муса вас педерастами обозвал? - улыбается во все 32 зуба Малыш. Я, было, собрался открыть рот, чтобы объяснить ему разницу между эстетом и педерастом, но тут головная броня остановилась, наш водила давит по тормозам, да так , что мы чуть не слетаем. Приехали мы значит.

Мы - это почти 80 человек, которым сейчас предстоит зачистить поселок, в окрестностях которого по данным разведки сутки тому была замечена группа вооруженных людей численностью до 20 . Это все, что мы пока знаем.

Собираемся у третьей брони, из БМПшки показывает свое тело на свет божий наш командир колонны майор Петров. Центнер живого веса при росте чуть больше 160 см смотрятся, конечно, колоритно. Заранее знаем, что и как он сейчас будет говорить, поэтому больше имитируем внимание. Ходили слухи, что к нам его кинули после того, как он проворовался в Ханкале, где был каким-то штабным деятелем, а кто говорил, что он наставил рога какому-то полковнику еще в Моздоке - сам майор Петров о своих прежних заслугах скромно умалчивал.

Началось:

- Незаконные... бла-бла-бла... вы с честью... бла-бла-бла... мирное население... бла-бла-бла... провокации... бла-бла-бла... Я (!) принял решение... бла-бла-бла... - и так пять минут с нулем конкретной информации. Господи, ну кого ты грузишь?

Выслушали. Начинаем собираться возле капитана Мусаева, теперь на самом деле ему решать, кто и что будет делать.

Вдогонку майору приходит еще одна гениальная мысль, он всем ее начинает доводить, что, мол, он с группой человек в 10-15 и ВСЕЙ броней останется здесь, и в случае чего обеспечит огневое прикрытие операции отсюда, со стратегической высоты. Три четверти села с этой стратегической высоты закрывает склон холма, не видно ж ни хера отсюда... какое прикрытие?!

Да то, что ты бы в поселок не пошел, и так понятно было, в первой же калитке застрял бы, но хоть пара БМПшек вблизи не помешала бы. Об этом ему сейчас пытается сказать Мусаев. Петров переходит на истерический крик:

- Товарищ капитан! Выполняйте поставленную задачу!!!

Мусаев молча плюет себе под ноги, идет к водителям, и мы под истошные вопли Петрова уходим в сторону поселка группой человек в 60, но с тремя БМП. На "страт. высоте" остался майор с группой пацанов весеннего призыва.

Поселок разделен надвое глубоким оврагом, визуально - дворов 100, выглядел убого, хотя каких-либо серьезных боевых действий в его окрестностях пока еще не велось. Тишь... Прямо таки пасторальная идиллия, слышно щебет пташек, блеяние баранов, не хватает только луга усыпанного эдельвейсами и пастушка со свирелью, в соломенной шляпе и домотканой одежде.

Осмотр через бинокль и прицелы СВД ничего подозрительного не выявил, выстраиваемся привычным порядком и входим в поселок.

Оп-па! Похоже, нас ждали... нехорошо это. На раздолбанной копейке с московскими номерами подъехало трое пожилых мужчин в папахах, и направились к нам. Четвертый рослый чеченец-водила остался сидеть в машине. Ну, что скажете?

- Ыздравствуйтэ, ыздэс бандыт нэт, бандыт горы ушел, наши ныкого нэ трогал, - начинает протяжно, как муэдзин, самый маленький и носатый из них.

- А раз ныкого нэт, - передразнивает прапорщик Кузьмич, - то нычего страшного вам нэ будэт.

- Грэх, грэх! - начинает воздымать руки к небу второй из парламентеров.

Тут один из наших "Твиксов" - Андрюха не выдерживает, и говорит, что, мол, батя, иди домой, свой гарем стереги. Смех... Разговор ни о чем продолжается некоторое время, я замечаю недобрый, оценивающе-подсчитывающий взгляд их водителя. Поболтали-уехали.

Нам досталась правая сторона поселка, идем: Кузьмич, я, оба Твикса, Витька Борода, Русланчик, Вадим Аленушка, Ромка-москвич, Антоха, Петька-Малыш, Мишка Гаевой... кто-то еще был... не помню...