Награда для эльфа

— Когда женился? Этой ночью. И вместо того, чтобы наслаждаться медовым месяцем, мне придётся отправиться в Грезден. Не буду говорить, по чьей вине, — с укором посмотрел я на бывшего главного министра. — И да, моя жена оборотница. Самая красивая, нежная и восхитительная женщина во всех мирах и вселенных.

Проклятье, зря я это сказал. Глаза короля опасно вспыхнули от вожделения.

— Так что насчёт Тёрнера? — голос Дариона прозвучал хрипловато. Наверное, уже представил себе, как кувыркается в постели с моей супругой.

Обломается, венценосный шалун.

— Элизе двадцать три, верно? — спросил я Ханшира.

Тот мрачно кивнул.

— Ник Тёрнер рассказал мне вчера, что ищет свою половинку уже давно. Татуировка истинной пары появилась на его руке двадцать три года назад. И с каждым днём ему всё сложнее жить без его девочки: наваливаются апатия и депрессия. Он даже к провидцу ходил за советом — как её найти. Но прорицатель ответил только одно: его пара для него недосягаема. Видимо, причина этого в том, что всё это время отец Элизы глушил её метку магией и держал дочку подальше ото всех возможных женихов, кроме кузена короля. Так что не удивлюсь, если именно Ник является истинной парой Элизы.

— И что вы теперь намерены делать? — безжизненным тоном спросил Ханшир.

— Разгребать всё то, что вы наворотили, Лайм, — раздражённо ответил ему король и вышел из камеры.

Я — за ним и его телохранителем.

— Так что вы думаете, Айситар: зачем королю тёмных эльфов понадобился Стиратель? — обратился ко мне король в коридоре.

— Здесь остаётся только гадать, ваше величество. Когда я соберу разведданные, то предоставлю вам полный отчёт. Несомненно одно: это что-то масштабное, — отметил я.

— Да, согласен, — тяжело вздохнул монарх. — Эразер — невероятно мощный артефакт. Он подключён к первозданной магии нашей планеты, и его сила неисчерпаема. Король Арнелий мелочиться не станет. Что бы он ни задумал — надеюсь, вы успеете всё исправить, — король распахнул передо мной дверь, приглашая первым войти в соседнюю камеру, где на обшарпанной деревянной лавке смиренно сидела дочка Ханшира.

Я и раньше встречал её на королевских балах, но не обращал особого внимания. Для меня она была одной из хорошеньких молодых леди, коих полно во дворце. Стройная изящная девушка с рыжими волосами и взглядом газели, который так не вязался с её огненным обликом. Она была оборотницей-лисой, но какой-то неправильной. Слишком добрая, послушная, доверчивая. Идеально воспитанная. Чересчур домашняя.

Бесхитростная лиса. Что может быть страннее?

«Разве что жена-белка», — мысленно одёрнул я себя.

— Ваше величество, ваше светлейшество, — при нашем появлении она поспешно вскочила и сделала полагающийся по этикету реверанс. — Могу я спросить, что происходит? Почему я здесь? Это какая-то проверка перед свадьбой, да?

Она с такой искренней растерянностью и беспомощностью хлопала длинным ресницами, что проникся даже король.

Как такое чудо обидишь? Обнять и плакать.

— Да, вы правы. Это проверка перед свадьбой, — после долгой паузы изрёк Дарион. — Скажите, вы любите моего кузена, герцога Рэна Андиэля?

— Да, всем сердцем! — воскликнула девушка.

Король глянул на почерневший перстень и нахмурился:

— Мой артефакт правды говорит, что вы лжёте.

— Нет-нет, это какая-то ошибка! — взмахнула руками Элиза. — Клянусь, что я искренне и безгранично люблю этого эльфа. Он же такой добрый, умный, замечательный, заботливый, остроумный! Как его не любить?

Перстень покраснел, и Дарион озадаченно потёр переносицу.

— То есть вы любите его как друга, а не как мужчину? — подвёл я итог. — И вас не волнуют мысли о… близости с ним? — постарался я поделикатнее подобрать слова. — Не мечтаете о его поцелуях, ласках?

Лицо лисички заалело яркими пятнами. Такая милая невинность…

— Н-н-нет, н-ну что вы, всё это конечно будет и непременно мне понравится… после свадьбы, — заикаясь, выдавила она. — Это же супружеский долг, и я буду отдавать его безропотно, как и положено порядочной жене.

Мы с Дарионом переглянулись, думая об одном и том же: бедный Андиэль. Этому горячему эльфу было бы тяжело в таком браке.

— Дайте мне свою правую руку, дорогая Элиза, — скомандовал король, и та подчинилась.

Он провёл ладонью над её запястьем, снимая иллюзию, и на коже проступила метка истинной пары. Бледная, нечёткая, но всё же её можно было разглядеть.

Так я и думал: рисунок — один в один как у Тёрнера.

Король выжидательно посмотрел на меня, я кивнул: мол, да, у ветеринара такая же татуировка.

— Что? Зачем вы поставили мне эту метку? — от шока ноги девушки подкосились, и она плюхнулась на скамейку. На её глазах выступили слёзы. — За что?

— Я не поставил, а лишь проявил. Ваш отец мечтал, чтобы вы вошли в королевскую семью, обрели богатство и уважение. Поэтому он много лет скрывал вашу метку ото всех. А все эти годы ваша вторая половинка страдала без вас. Его зовут Ник Тёрнер, он тщетно пытался вас найти, — чётко объяснил король, и у Элизы от изумления раскрылся рот.

— И… что теперь? — едва слышно спросила она, панически прижав руки к груди.