Награда для Иуды

Видимо, водитель был убит первыми же выстрелами. Но машина продолжала двигаться вперед, потому что пассажиры побоялись, подставляясь под пули, дотянуться до рулевой колонки. Они просто пригнулись, надеясь на то, что джип приблизиться к Мальгину на короткое расстояние и тогда можно будет пальнуть в него прямо из салона, достать прицельной автоматной очередью. Как бы то ни было, расчеты не оправдались. Мальгин побродил возле джипа, спустился вниз, к человеку в спортивном костюме, неподвижно лежащему на мокрой траве. Единственный выстрел Мальгина оказался смертельным, пуля попала в левую сторону груди, чуть ниже сердца и прошла навылет, вырвав доброй кусок ребра.

Человек, стрелявший из автомата, был жив. Сунув пистолет в пиджачный карман, Мальгин ухватил его за плечи, перевернул раненого с живота на спину, сам присел на корточки. Мужчина, часто моргая, смотрел на серое небо. Его глаза слезились то ли от сильного ветра, то ли от боли. Обе пули, выпущенные Мальгиным, попали в живот. Кровотечение было обильным, видимо, пуля задела печень.

– Ты слышишь меня? – спросил Мальгин.

Мужчина не ответил, прижимая ладони к животу, он продолжал смотреть на небо, будто видел в его серой мути самого Бога, оседлавшего дождевую тучу.

– Слышишь? У тебя пустяковые царапины, – соврал Мальгин, понимавший, что раненый доживает последние минуты. – Клянусь, ничего серьезного. Я помогу тебе. Перевяжу, потом отвезу в больницу. Через месяц ты встанешь на ноги. Но для начала открой один секрет: на кого ты работал? Кто вас нанял? И чего вы хотели от меня?

Человек скривил серые губы в презрительной ухмылке. Своему убийце он не верил.

– У меня в машине есть аптечка, – продолжал Мальгин. – Там все необходимое. Антисептик, бинты, ватные тампоны. Я наложу повязку, перетащу тебя в «Жигули». Мы рванем в больницу. На всех парах. Ну, как тебе идея? Нравится?

– Пошел ты, – мужчина перевел взгляд на Мальгина. Взгляд был человеческим, осмысленным. – Ты, сука, убил меня.

– Ты будешь жить.

Человек выругался последними словами.

– Скоро я сдохну, – добавил он. – Но сейчас мне приятно вспомнить, как перед смертью визжал твой приятель Онуфриенко. Визжал как кастрированный боров. Мы раздолбали молотком его пальцы. Это так, для начала, для разминки… Спустили с него штаны. И вылили на его поганую промежность кружку расплавленного битума. Посидели, выпили бутылку. А потом палкой выдавили его глаз с бельмом. Еще посидели и еще выпили. А затем выдавили здоровый глаз. А он был живучий, тварь такая… Веселье продолжалось с вечера до самого утра. Жалко тебя с нами не было. Ты бы получил удовольствие, такое не часто увидишь. Классно все получилось.

Человек закашлялся.

– Кому понадобилось убивать этого несчастного калеку? Кому?

– Не твое собачье дело. Скоро и ты сдохнешь. Моя бы воля…

Через несколько секунд дыхание сделалось хриплым, а слова неразборчивыми. Человек плюнул кровью, снова закашлялся и перестал дышать. Мальгин вытянул руку и закрыл глаза умершего.

Следующие четверть часа Мальгин обыскивал карманы убитых. Ни документов, ни записных книжек. От трубки мобильного телефона, которая могла хранить в своей памяти немало интересного, остались несколько жалких осколков пластика, разбитые микросхемы. Мобильник водила хранил во внутренним кармане пиджака, у самого сердца, словно коммунист партийный билет. Черт угораздил всадить пулю именно в это место. При себе водила не имел ни прав, ни паспорта технического средства, лишь бумажник, плотно набитый деньгами. Карманы пассажиров оказались пустыми.

Осмотр «Блейзера» ничего не дал. Под задними креслами – пара пистолетов со снаряженными обоймами в рукоятках, охотничий нож пугающих размеров, больше похожий на тесак мясника. Три ящичка, расположенные на потолке между водителем и пассажиром, хранили в себе засаленную колоду карт, несколько пачек сигарет, очки с темными стеклами. Дождь сеялся над полем, со стороны дальнего леса заходила тяжелая грозовая туча. Молния полоснула поперек неба, бухнул раскат грома, похожий на пушечный залп. Мальгин выбрался из джипа, вытер о мокрую траву окровавленные руки и стал осматривать «девятку». Автоматной очередью пробита задняя покрышка, два пулевых отверстия в двери багажника, точно под стеклом. Ничего серьезно, но в Москву на такой тачке не сунешься. Мальгин вытащил из бардачка фотоаппарат и сделал несколько снимков.