Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы

Дабы изгнать злых духов, они сперва прибегнули к молитвам; но это оказалось бесполезным, и они принялись всерьез размышлять над тем, не лучше ли им вовсе оставить злосчастное место на произвол населяющих его бесов. В конечном счете, однако, они решили попытать счастья и пробыть там еще немного, после чего, попросив Всевышнего простить им все их грехи, легли спать. В ту ночь им спалось достаточно спокойно, но это была не более чем уловка их мучителя, призванная внушить им ложное чувство безопасности. Не услышав в следующую ночь никакого шума, они начали льстить себя надеждой, что нечистая сила изгнана, и приготовились прожить во дворце до конца зимы. Их самоуспокоенность стала для демонов сигналом к возобновлению беспорядков. 1 ноября комиссары услыхали, как кто-то медленной и внушительной поступью расхаживает туда-сюда по гостиной, после чего на них сразу же обрушился град камней, кирпичей, кусков штукатурки и битого стекла. 2-го числа из гостиной вновь доносились шаги, показавшиеся комиссарам весьма похожими на топот огромного медведя и продолжавшиеся около четверти часа. После того как этот шум прекратился, на стол упала брошенная с силой металлическая грелка, за коей последовали несколько камней и лошадиная челюсть. Самые храбрые из комиссаров решительно прошли в гостиную, вооруженные шпагами и пистолетами, но ничего не обнаружили. Ложиться спать в ту ночь они побоялись и бодрствовали, причем затопили в каждой комнате камин и зажгли великое множество свечей и ламп, полагая, что демоны любят темноту и не потревожат тех, кто окружен таким количеством света. Тут они, однако, ошиблись: кто-то сбросил в дымоходы по ведру воды, загасившей огонь, и непонятно почему погасли свечи. Некоторые из слуг, ложась в постель, вымокли в тухлой стоялой воде. Они встали, трясясь от страха и несвязно бормоча молитвы, и показали изумленным комиссарам свое белье, насквозь пропитанное зеленой влагой, и суставы пальцев, красные от ударов, одновременно нанесенных им невидимыми мучителями. Пока они говорили, раздался звук, похожий на страшный удар грома или залп артиллерийской батареи, после чего все присутствующие пали на колени и стали молить Всемогущего Бога о защите. Затем один из комиссаров поднялся и именем Господа отважно спросил, кто тревожит их покой и чем они это заслужили. Ответа не последовало, и шумы на некоторое время прекратились. В конце концов, однако, по словам комиссаров, «дьявол явился вновь и привел с собой семерых бесов, еще худших, чем он сам». Опять находясь в темноте, комиссары зажгли свечу и поставили ее в дверях, дабы она освещала две комнаты одновременно; но та немедленно погасла, и один комиссар сказал, что он «узрел подобие лошадиного копыта, выбившего свечу с подсвечником на середину комнаты и засим трижды царапнувшего нагар на свече, дабы ее потушить». После этого тот же комиссар осмелился вытащить шпагу; но он категорически утверждал, что стоило ему вынуть ее из ножен, как невидимая рука схватила ее, стала вырывать и, преуспев в этом, нанесла ему такой удар головкой эфеса, что он был совершенно оглушен. Потом шумы возобновились, после чего все присутствующие единодушно удалились в приемный зал, где и провели ночь, молясь и распевая псалмы.

К этому времени они были убеждены, что далее бороться с силами зла, которые, по-видимому, решили завладеть Вудстоком, бесполезно. Последние описанные события имели место в ночь с субботы на воскресенье, и, после того как в следующую ночь они повторились, комиссары приняли решение незамедлительно покинуть дворец и вернуться в Лондон. Во вторник рано утром все приготовления были завершены, и, отряхнув прах с ног своих и оставив Вудсток и всех его обитателей во власти богов преисподней, незадачливые визитеры наконец уехали[605].

Прошло много лет, прежде чем вскрылась истинная причина означенных безобразий. В эпоху Реставрации выяснилось, что все это было делом рук Джайлза Шарпа, письмоводителя комиссаров, в преданности которого они нисколько не сомневались. Этот человек, настоящее имя которого было Джозеф Коллинз, был тайным роялистом и провел молодость в стенах Вудстока; так что ему были известны все ходы и закоулки здания, равно как и его многочисленные люки и тайные ходы. Комиссары, для которых его подлинные умонастроения так и остались тайной, считали его революционером до мозга костей и полностью ему доверяли. Читателю известно, как он воспользовался их доверием, немало потешив самого себя и тех немногих «кавалеров», которых он посвятил в свою тайну.