Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы

Через два или три дня после его отъезда регент поспал ему весьма любезное письмо, в котором разрешал покинуть королевство в любое удобное для него время и сообщал, что велел подготовить ему паспорта. Кроме того, он предлагал любую сумму денег, какую бы тот ни пожелал. Ло почтительно отказался от денег и отбыл в Брюссель на дилижансе, принадлежавшем мадам де При, любовнице герцога Бурбонского, под охраной шести конных гвардейцев. Оттуда он проследовал в Венецию, где прожил несколько месяцев, являясь объектом величайшего любопытства горожан, считавших его владельцем несметного богатства. Однако ни одно мнение не могло быть более ошибочным. С благородством большим, чем можно было ожидать от человека, который большую часть своей жизни был явным авантюристом, он отказался от собственного обогащения за счет разоренной нации. В разгаре массовой неистовой охоты за Миссисипскими акциями он ни на секунду не сомневался в конечном успехе своих проектов, призванных превратить Францию в богатейшую и влиятельнейшую страну Европы. Все свои доходы он вложил в покупку земельной собственности во Франции, что является надежным доказательством его веры в незыблемость собственных предприятий. Он не запасся столовым серебром или ювелирными изделиями и не перевел, в отличие от бесчестных маклеров, никаких денег за границу. Все его состояние, кроме одного алмаза, стоимостью порядка пяти-шести тысяч фунтов стерлингов, было вложено во французские земельные угодья; и когда он покинул эту страну, то сделал это почти нищим. Один этот факт должен был спасти память о нем от обвинений в мошенничестве, столь часто и столь несправедливо выдвигаемых против него.

Как только стало известно об его отъезде, все его поместья и ценная библиотека были конфискованы. Среди прочего он потерял право на ежегодную ренту на имя жены и детей в размере 200 000 ливров (8000 фунтов стерлингов), купленную им за пять миллионов ливров, несмотря на то, что соответствующий специальный указ, изданный в дни его процветания, ясно гласил, что она не подлежит конфискации ни по какой причине. Люди были очень недовольны тем, что Ло позволили сбежать. Народ и парламент предпочли бы видеть его повешенным. Те немногие, кто не пострадал от коммерческой революции, радовались тому, что шарлатан покинул страну; но все те (а таких было большинство), чьи богатства были в эту революцию вовлечены, сожалели, что его личная причастность к постигшей страну беде и к причинам, по которым это случилось, не получила более приличествующего ей воздаяния.

На заседании Совета по финансам и Генерального совета регентства на стол легли документы, из которых явствовало, что всего в обращении находится банкнот на сумму в два миллиарда семьсот миллионов ливров. От регента потребовали объяснений, как могло появиться расхождение между суммой, на которую они были напечатаны, и суммой, отраженной в указе, санкционировавшем их выпуск. Он мог бы, ничем не рискуя, взять всю вину на себя, но он предпочел разделить ее с отсутствующим лицом, для чего заявил, что Ло, уполномоченный им лично, в разное время организовал выпуск банкнот на сумму в один миллиард двести миллионов ливров, и что он (регент), понимая необратимость сделанного, прикрыл Ло, подписав задним числом указы совета, санкционирующие этот прирост. Он выглядел бы более достойно, если бы сказал в своей речи всю правду и признал, что главным образом его собственные несдержанность и нетерпение заставили Ло переступить границы безопасной спекуляции. Было также установлено, что национальный долг на 1 января 1721 г. составил свыше 3 100 000 000 ливров (более 124 000 000 фунтов стерлингов), а проценты по нему 3 196 000 фунтов стерлингов. Немедленно была назначена комиссия, так называемая виза, для проверки всех ценных бумаг государственных кредиторов, которых пришлось разделить на пять категорий; первые четыре охватывали тех, кто купил свои ценные бумаги на законном основании, а пятая включала тех, кто не мог доказать, что сделки, которые они заключили, являются законными и добросовестными. Ценные бумаги последних было приказано уничтожить, а ценные бумаги первых четырех категорий подлежали самой строгой и ревностной инспекции.

Результатом деятельности визы явился доклад, в котором рекомендовалось снизить проценты по этим ценным бумагам до пятидесяти шести миллионов ливров. Данная рекомендация аргументировалась описанием выявленных актов казнокрадства и вымогательства, и с целью ее выполнения парламент королевства издал и должным образом ратифицировал соответствующий указ.