Найди меня

– Помнишь, когда погиб Адам? Хоть я с ним практически и не общалась, и сестрой он меня никогда не называл, разве что в детстве, отец поддерживал всегда с ним связь. Мы для него всегда дети, и он до сих пор нами руководит. Я с самого детства была настроена им на то, чтобы заниматься психиатрией. Я мечтала стать филологом, мне всегда было это интересно! Но отец мне подкидывал свои книжки, заставлял их читать и пересказывать. Он мечтал возродить семейный клан врачей-психиатров. И знаешь ли, мне со временем это начало нравиться. Я еще в школе знала значения сложных терминов, знала сотни фобий, которые бывают у людей, знала, какой подход нужен, чтобы с каждой из них бороться. Используя этот багаж, я спасла жизнь однокласснику, который хотел выброситься из окна, когда мы все вместе отдыхали. Его девчонка подстрекала на то, что только так он докажет свое мужество, а вокруг все считали его мямлей. С того самого вечера я полюбила психиатрию. Я поняла, что это работает. Этот парень был наглядным примером тому, что это для чего-то нужно. Отец был горд, он всегда ставил меня в пример Адаму. Тому было плевать что на психиатрию, что на психологию. Он держался подальше от этих профессий, а потом, когда съехал от нас, вообще перестал общаться. Я только сейчас понимаю, что это виноват отец. Он настраивал Адама против меня, восхваляя меня перед ним. А теперь я даже не могу с ним поговорить, – она снова заплакала, – сам же отец общался с ним. Они были довольно близки в общении. В последний их разговор Адам признался ему, что девушка, с которой он был близок, ждет от него ребенка. Они рассорились с ней, и Адам сильно переживал, потому что она была категорически настроена избавиться от этого ребенка. Эта девушка и есть Софи. Да. Софи, которую так самозабвенно ищет Марк. Они должны были лететь вместе тем самолетом. Я не знаю, что у них там произошло и почему она не села в него, наверное, она не хотела лететь с ним. В тот день отец подвозил Адама до аэропорта, они сильно опаздывали, и мой брат успел на посадку в самый последний момент. Так сказал отец. Он не успел далеко отъехать от аэропорта, как случилась трагедия. Естественно, он тут же вернулся назад. А когда он вошел в здание аэропорта, сразу увидел ее. В голове сработал план, и во что бы то ни стало он был намерен сохранить жизнь этому нерожденному ребенку. Он знал, что она не полетит ближайшим рейсом. После такого человек, скорее, сядет в поезд и доедет до дома по земле. Отец представился психотерапевтом, не назвав своего имени, и пообещал помощь. Гретта, посмотри на него, разве можно было подумать о том, что он может обмануть? У него всегда при себе документы, подтверждающие, что он врач. Софи поверила ему. И наверняка она хотела позвонить Марку или кому-то еще, но зная отца – он приложил все усилия, чтобы этот звонок не состоялся.

– Но почему ты не сказала, Саша? Где сейчас Софи? – Гретта была крайне встревожена.

– Я не знаю… В том-то и дело. Отец слишком осторожный, чтобы рассказать это даже мне. Он делился со мной, и мне казалось, что ничего ужасного не происходит. Он говорил, что этот ребенок – единственное продолжение нашего рода, что в нем течет наша кровь, и только человек с нашей генетикой способен продолжить династию психиатров на таком уровне, как сейчас. У него получилось со мной. Наверное, поэтому он решил, что так можно со всеми. Особенно с девочками.

– А ты? – Гретта задала короткий вопрос, который уже ждала Саша.

– Я не могу иметь детей. – Саша почему-то приободрилась и вытерла слезы, сделав серьезное и невозмутимое лицо, видимо, по привычке, когда это обстоятельство подсознательно обязывало ее выглядеть сильной.

Гретта смотрела на нее, оторопев. Она запуталась в своих чувствах. Осуждение. Сострадание. Непонимание.

Не дав разобраться ей в своих эмоциях, Саша продолжила:

– Он болен. Он подарил мне цепочку с кулоном в виде чайки, предложил отдохнуть и слетать в отпуск. Я только потом узнала, что это цепочка принадлежит Софи. Он таким образом воплощает единство меня и этого еще нерожденного ребенка. Если бы не этот кулон, Марк бы ничего не узнал. Он сорвал цепочку с моей шеи, когда мы были в апартаментах, и тогда же я ему все рассказала. Я не смогла больше прикрывать отца. Но Марку я сказала: «Делай со мной что хочешь, но показания против отца я давать не буду». Это было для меня табу. Я Марку рассказала все, что знала. И сейчас, в эту самую минуту, он едет к нему.

– Господи, Саша!!! Нужно срочно найти эту девочку! Надо звонить в полицию!

– Нет! Пока отец не скажет, где она, мы ее не найдем. А если его арестуют, то он не сможет навещать ее.

– Почему ты раньше не сказала? Почему мне не сказала? Мы бы вместе что-то придумали! Неужели у тебя не было желания спасти девочку? Ты могла проследить за Альбертом!