— А теперь давай поговорим о чем-нибудь более интересном. — Лора улыбнулась. — Хочешь, я расскажу тебе о сегодняшнем боксерском матче в вестибюле?
Сьюзен вернулась в гостиную под взрывы хохота мужа, которым вторил грудной смех дочери, и остановилась, наслаждаясь чудесным зрелищем. Боже, как давно она не слышала такой искренний смех своей девочки!
Сьюзен задумчиво закусила губу. Если Майкл Фьюри имеет к этому отношение, она в долгу перед ним — что бы там ни думала Энни. В конце концов, как женщина, Сьюзен понимала желание любой женщины хоть раз в жизни встретить опасного мужчину.
Но как мать… Ну, поживем — увидим.
— Томми, твои внучки хотят поцеловать тебя на ночь.
Он мгновенно вскочил.
— Тогда я пойду и поцелую их.
— И не больше одной истории, — прошептала Сьюзен, когда он проходил мимо нее. — Как бы они ни уговаривали тебя.
Томас ущипнул жену за щеку, подмигнул и удалился.
— Это займет его на час. — Сьюзен подошла к бару и налила себе бренди. — Ты как раз успеешь рассказать мне о Майкле Фьюри.
Лора вздохнула, вспомнив, что мать редко ходит вокруг да около, если может сразу начать обстрел.
— Джош, должно быть, рассказывал тебе о селях, о том, как Майкл потерял свой дом.
— Лора, я знакома с историей вопроса, — сказала Сьюзен, решив, что ее дочь — просто чемпион по уклонению от прямых ответов. — Он растит лошадей и в данный момент арендует твою конюшню.
— У него прекрасные лошади! — не сдавалась Лора. — Ты обязательно должна
— А как насчет тебя? Ты тоже без ума от него?
— Я просто сочла, что для девочек очень полезно находиться рядом с мужчиной, который к ним неравнодушен.
Не теряя терпения, Сьюзен наклонилась погладить Бонго. «Еще одна приятная перемена», — подумала она, когда песик задрожал от удовольствия под ее ладонью.
Лора поняла, что уклониться все равно не удастся. Надо было только придумать какой-то нейтральный ответ.
— Он мне очень нравится. Он очень добрый и помогает мне. Ты уверена, что не проголодалась? Может быть, хочешь фрукты или сыр?
— Нет, я не хочу ни фрукты, ни сыр. — Сьюзен погладила дрожащую руку дочери. — Скажи мне сразу, детка: ты любишь его?
— Я не знаю! — Лора набрала в легкие побольше воздуха и наконец посмотрела матери в глаза. — Но я сплю с ним. И мне жаль, если ты этого не одобряешь.
— Не мое дело одобрять или не одобрять, дорогая, особенно, если это для тебя важно, — но Сьюзен почувствовала боль в сердце. — По крайней мере, ты осторожна?
— Конечно.
— Он, кажется, очень привлекателен…
— Да.
— И совсем не похож на Питера.
— Не похож, — согласилась Лора. — Совсем не похож на Питера!
— И поэтому он тебе нравится? Потому что он полная противоположность твоему бывшему мужу?
— Я не использую Питера как мерило! — Лора нервно вскочила. — Ну, может быть, немного, до некоторой степени. Трудно не сравнивать, когда в твоей жизни было всего двое мужчин. Но я сплю с Майклом не для того, чтобы что-то кому-то доказать! Я чувствую себя с ним такой… Просто я хочу его. А он хочет меня.
— И этого для тебя достаточно?
— Не знаю. Пока достаточно. — Лора отвернулась и посмотрела на огонь в камине; сегодня он едва тлел, просто теплое сияние и тихое шипение. — Я уже потерпела одно поражение. Я сама хотела, чтобы мой брак был совершенством. Я хотела быть совершенством. Ты знаешь, иногда мне кажется, я хотела быть тобой…
— О, милая! — воскликнула Сьюзен, вскакивая.
— Это не твоя вина, — быстро сказала Лора. — Пожалуйста, не думай, что я виню тебя. Просто я росла и видела тебя — какой ты была, какая ты сейчас… Такая компетентная и мудрая, такая безупречная!
— Я не безупречная, Лора. Никто не безупречен.
— Для меня ты была безупречной. И есть. Ты никогда не дрогнула, не споткнулась, не предала меня.
— Я спотыкалась, детка. — Сьюзен подошла к дочери и взяла ее руки в свои. — Много раз. Но у меня был твой отец, и он всегда помогал мне сохранить равновесие.
— А у него была ты. Вот чего я всегда хотела, о чем мечтала! О таком браке и такой семье, какую вы создали, и о жизни, которую вы вели. Мама, я не так глупа и не считаю, что это не требует усилий или обходится без ошибок и бессонных ночей. Но вы это сделали, А я нет…
— Лора, я не могу слышать, как ты винишь себя.
Лора отрицательно покачала головой.
— Должна сказать, сейчас я это делаю значительно меньше. Но я знаю, что далеко не безупречна. Я предъявляю слишком высокие требования. И каждый раз, как приходится снижать планку, страшно страдаю. Так вот, я больше никогда не хочу этого делать!
— Но если ты поставишь планку слишком низко, то можешь много потерять…
— Возможно. Но сейчас меня устраивает то, что есть, Я не хочу ничего менять. И пусть в глубине души я всегда хотела того, что есть у тебя и папы, — не только ради себя, но и ради своих детей, — и это не суждено, я больше не буду плакать. Я создам девочкам самую лучшую жизнь, какая в моих силах! И себе тоже. И сейчас Майкл — очень важная часть моей жизни.