Найдите Ребекку

— Хочешь выпить? — спросил он, подняв бокал.

— Нет, спасибо.

— Вообще-то, когда человек предлагает тебе выпить в собственном доме, отказываться не следует. Итак, хочешь выпить, молодой человек?

Кристофер поколебался несколько секунд.

— Да, пожалуйста.

— Хорошо. Я так ненавижу пить в одиночку.

У него по-прежнему был сильный французский акцент. Он говорил таким голосом, будто вот-вот собирается прочистить горло, но никогда этого не делал. Он подошел к шкафу, достал бокал для виски, наполнил его до краев и протянул Кристоферу.

— Спасибо, месье Кассин.

Коричневая жидкость выплескивалась из бокала. Кассин жестом предложил Кристоферу выпить, он поднес бокал к губам и сделал глоток.

— Это все, на что ты способен? Допивай.

— Месье Кассин, тут очень много…

— Я сказал, допивай!

Кристофер посмотрел на хозяина дома и на ружье, лежавшее у него на коленях. Поднес бокал к губам и сделал самый огромный глоток, на который только был способен, залпом допивая виски. Ощущения были ужасные, словно он пил пылающий гравий, но Кристофер даже не поморщился.

— Ну, давай обсудим, что ты здесь делаешь, несмотря на то что… Хм, как бы тебе сказать? Тебе тут не рады?

— Я сожалею, месье Кассин…

— Ты повторяешься, парень! — заорал Кассин. — Говоришь одно и то же! Тебе не жаль, о нет, совсем не жаль. Если бы в сад вышла Ребекка, а не я, тебе было бы жаль?

— Нет.

— Значит, нечего мне тут рассказывать про сожаления. Это утомляет. Унижает нас обоих.

— Я не понимаю, что вы хотите от меня услышать. — Кристофер подержал бокал у рта, потом поставил его. Глаза Кассина превратились в узкие щелочки, и он жестом приказал пить дальше. Кристофер сделал еще глоток. — Хорошо, вы правы. Я не сожалею.

— Ну наконец я услышал ответ мужчины. — Лицо Кассина было непроницаемым, твердым. Он допил виски и налил себе еще. — Значит, тебе нравится моя дочь? Или это любовь? — Кассин закурил, в воздухе повис густой, тяжелый дым. Он наклонился вперед: — Так что ты знаешь о любви, парень? Расскажи мне о любви.

Кристофер сделал еще один глоток дешевого виски, плескавшегося в бокале.

— Я не претендую на экспертное мнение, — поморщившись, сказал он.

— Позволь тогда я расскажу тебе кое-что о любви, — процедил отец Ребекки. — Это чистая ложь, сотворенная женщинами ради власти над мужчинами этого мира. Я знаю, какие мысли у тебя в голове, парень, и это просто смешно. Ты любишь Ребекку, и она любит тебя? Ты знаешь, где она сегодня? Знаешь? — Кристофер покачал головой. — Она на приеме у лорда Даррелла. Как ты знаешь, молодому мистеру Дарреллу очень приглянулась Ребекка. — У Кристофера внутри все упало. — Так что ты там говорил, парень?

Кристофер уставился в серо-черную грязь камина.

— Ты ее не интересуешь. Можешь больше не ползать по моему саду. Скоро она выйдет замуж и войдет в самую богатую семью острова.

— Она не любит его. Как она может?

— Снова ты болтаешь про эту чушь. Любви нет, мой мальчик, любви нет. Есть только это, — он ударил себя по груди. — И это, — он поднял бокал и отхлебнул еще виски. — Нет лучшей причины для брака, чем деньги, лучшей причины, чем возможность ухаживать за своими родителями в старости.

Он умолк и сделал огромный глоток.

— Вы меня отпустите?

— Я еще не решил. — Он поднял дробовик и снова положил его себе на колени. — А теперь скажи, как ты думаешь, почему я не позволяю тебе видеться со своей дочерью?

— Не знаю.

— Ой, хватит уже, почему ты каждый раз заставляешь меня переспрашивать дважды? Ты что, не можешь ответить на несколько вопросов как мужчина? Так как ты думаешь, почему я не позволяю тебе видеться с дочерью?

— Из-за моего отца, потому что вы ненавидите немцев.

— Хорошо, хорошо. Хорошее начало. Еще мне не нравится, как ты воровато копошишься в моем саду, словно маленькая грязная нацистская крыса. Почему я должен подпускать тебя к дочери? Отдавать ее тебе?

— Она не ваша, чтобы ее отдавать.

Кассин рассмеялся и затянулся сигаретой.

— Сколько тебе лет, двадцать? Ты наивный дурак. Ты говоришь о любви, видимо, это Ребекка сказала тебе, что тебя любит и хочет быть только с тобой? — У него на губах снова заиграла улыбка. Кристофер хотел ответить, но Кассин заговорил снова: — Только сегодня она обсуждала с матерью, как ждет свадьбу и как желает, чтобы Джонатан Даррелл стал ее мужем.

Слова поразили Кристофера, как пули. Кассин лгал. Иначе быть не могло. Если он клюнет, то Кассин победит. Эти ужасные слова зависли между ними, словно тина на поверхности пруда.

— А вы, месье Кассин? Получается, испытали все это на себе?