Наиль. Ты не уйдешь

Почти десять. Не стал будить прислугу, решил спуститься сам и перекусить фруктами. Но стоило оказаться напротив ее комнаты, как ноги приросли к полу, а рука потянулась к ручке сама по себе.

Встал напротив ее кровати и не смог отвести глаз от ее чистого безмятежного лица.

Только ресницы дрожат.

Женщина-беда. Слишком красива и притягательна.

Подхожу к изголовью кровати и сажусь на корточки рядом.

«Может быть я все-таки ошибся? Может это была не она?»

Так красива, нежна… Хочу пить ее дыхание, ровное или рваное, неважно… Забирать себе ее ласку.

Тут, Ульяна, переворачивается ко мне лицом, оголенное правое плечо оказывается перед моими глазами и все встает на свои места. Теперь точно, никакой ошибки.

Я четко вспоминаю это родимое пятно похожее на сердце в тот вечер, когда она была в том платье шлюхи, что еле держалось на ее груди и открывало ноги. Улица была отлично освещена, а для совпадений уже слишком много.

«Дважды идиот».

На что надеялся?

Все обман, иллюзия, искусная игра уличной девки.

Встаю на ноги и ухожу прямиком в спальню.

Утром завтракаю в столовой. И вызываю Ранию в кабинет.

– Господин.

– Позови сюда, Ульяну.

– Да, господин.

Входит такая гордая, лишь в глазах таится страх…

«Откуда в тебе гордость, если ты просто товар, продающий сам себя на уличном рынке?»

Смотрит с вызовом. Чертовка.

– Я принял решение…

– Надеюсь билет на самолет готов? Потому что иного решения я тут не вижу.

– Не смей перебивать, – громыхает мой голос, и она тут же немного ссутуливается. – Три недели, Ульяна. Стань моей на три недели, и я отпущу тебя.

Глава 11

Ульяна

– …Стань моей на три недели, и я отпущу тебя… – громыхает, как на повторе его «решение».

И вот, что ему ответить на этот бред? На это нелепое до безумия предложение. Или это приказ? Вопрос? Что будет, если…

– Либо я не поняла, либо не до конца расслышала. В каком смысле Вашей?

– Я хочу твое тело.

«Куда бы его послать, чтобы он не вернулся? Придурок.»

– Нет. Ни за что, слышите? Вы за кого меня принимаете?

– А за кого я должен тебя принимать? Тут нет твоих родителей, к чему эта комедия?

– Какая комедия? Вам не приходило в голову, что вы меня спутали просто с какой-то девкой, мистер всезнайка?

– Буквально вчера я думал об этом, но потом увидел твое родимое пятно.

– Что? Какое? – касаюсь рукой плеча. – Когда?

– Это ты. И не смей отпираться. Уличная подстилка, – выплевывает он сквозь сжатые челюсти мерзость. – Ты просила денег у тех ублюдков за то, что ублажала их ртом. Сколько ты хочешь за три недели полной отдачи? Когда я захочу, куда захочу, и сколько раз захочу тебя трахать.

– Слов нет. Да я сама могу вам денег дать. Но о том, что вы тут говорите еще раз повторяю, что я вас впервые увидела в тот вечер на балу. Нигде, ни в каком другом месте меня вы не видели. Спутали, вам ясно?

– У тебя есть вариант вернуться домой, через три недели.

– У меня свадьба тридцатого, с ума сошли? Какие еще три недели?

– Либо поедешь с Ахмедом, – не слушает меня и продолжает он.

– Каким еще… – тут в комнату входит один из шкафов, кто тащил меня по аэропорту, сглатываю ком страха и ужаса.

Разворачиваюсь к Наилю, и вижу в нем победное ехидство.

– Вы не имеете права так со мной поступать. Я же не сделала ничего, – хотелось быть уверенной, но в итоге сказала полушепотом.

– Я всегда выполняю обещания.

«Да пошел ты!»

– Тогда я выбираю второй вариант. Ни за что не останусь с вами…

Если честно, я думала, что он одумается. Что после моих слов он будет дезориентирован, не знаю на что я рассчитывала, но никак не на его последующие слова:

– Хорошо, я принимаю твой выбор. Прощай, Ульяна. Ахмед, – говорит ему что-то на своем языке, и мужчина, выслушав его, делает несколько шагов ко мне, хватает за предплечье и начинает тащить на выход из кабинета. Поворачиваю голову к Наилю, а тот принимается за какие-то документы, делая вид, что меня тут уже нет.

– Нет, – кричу, вырываясь из стального захвата этого амбала. – Нет, ты не можешь. Ты не смеешь так поступать со мной. Слышишь? – кричу так, что горло начинает болеть, а голос становится хриплым. – Я не вещь. Мерзавец… Ненавижу тебя… Ненавижу, отпусти, подонок, – царапаю его руку, до крови впиваясь в кожу, но он словно и не чувствует.

Град слез, убийственные удары сердца о ребра, пульс, бьющийся в ушах и напоследок потемнение в глазах… вот, что было со мной за эти пол минуты, пока я сражалась с этим скотом.

– Наиль… Наиль, я согласна, слышишь? Согласна… – кричу с надрывом, чувствуя свою погибель, беспомощность перед этой несправедливостью. Перед этим жестоким мужчиной.

Непонятная речь и меня тут же отпускают на пороге кабинета.

Падаю на пол, словно бездушная кукла, коей я и являлась в ту секунду, а что будет со мной потом, даже представить не могу.

– Как вы так можете? – шепчу свой вопрос, не понимая, не веря, что мужчина и правда способен на подобное.

Монстр, вот кто он.

– Обращайся ко мне на «ты». И ты не оставила выбора.

– Это у меня не было выбора.

– Он у тебя был, и ты выбрала неправильно.

– Если я такая грязная, по твоим словам, зачем тогда все это? Тем более есть та девушка, что танцевала вчера тут.