Наёмник

Капитан, сжавший рукоять меча так, что на руке побелели костяшки и уже готовый от ярости кого-нибудь зарубить, даже забыл, что дальше следовало отдать приказ двигаться. Сделав несколько вдохов, от таки отпустил меч, после чего велел мне выйти из строя. Сделать это оказалось не так просто, стоял я во второй шеренге, а потому требовалось сначала выйти тому, кто спереди. На похлопывание по плечу очередной деревенский увалень никак не отреагировал, потому пришлось дать ему пинка. Когда он выкатился из строя под дружный хохот остальных, я сделал несколько строевых шагов к капитану и замер перед ним по стойке «Смирно».

Оглядев меня, капитан хмыкнул, потом покривился, но ничего не сказал. Поставив меня перед строем, он начал отдавать строевые команды. Самые простые, вроде поворотов на месте. Когда я всё выполнил, он велел строю повторять, а тех, кто ошибался, например, не понимая, что я стою к ним лицом, а потому выполнять повороты следует зеркально, бил плашмя клинком протазана, длина которого позволяла ему достать до задней шеренги.

Потом перешли к поворотам в движении, если до этого всё выглядело относительно пристойно, то теперь, когда они начали массово топтать друг друга, капитан вовсе разразился потом отборного мата, а потом кинулся в строй, раздавая тумаки направо и налево.

Наконец, устав от тупости новобранцев, он отдал последнюю команду, отправляя нас на помывку. Наличие бани в расположении части обрадовало меня несказанно, да и горячая вода и мыло, пусть и в небольшом количестве, были как нельзя кстати. Само собой, в бане, оставшись без присмотра начальства, нашлось с полдюжины агрессивных индивидов, решивших мне объяснить, что не следовало в первый день лезть вперёд и выставлять всех дураками. Словесные увещевания о том, что учиться им всё равно придётся и делать это лучше здесь, а не на поле боя, на них не действовали, а потому пришлось применить силу. Теперь, наученный горьким опытом, я был куда осторожнее и никого не убил, ограничившись парой выбитых зубов и синяками. Да ещё сломанной деревянной шайкой, которую разбил своей головой один из нападавших.

После помывки нас попытались переодеть, не всех, конечно, только тех, кто был в рванине, у них забрали старую одежду, а взамен выдали новое, то есть, тоже старое, но более приличного вида, наверняка добытое в прошлых грабежах.

После этого наступил самый приятный момент в нашей службе. Обед. Везли нас сюда два дня, а кормили в дороге исключительно сухарями и не особо чистой водой. А теперь усадили за длинные дощатые столы, где каждый получил по большой миске густого супа с мясом и по приличному куску почти свежего хлеба. Единственной проблемой было то, что ложки к этому не прилагались, а есть жидкую пищу кусочком хлеба было очень неудобно. Я справился, но на будущее следовало найти ложку или хоть подходящий кусок дерева, из которого её можно будет вырезать.

После обеда накатила расслабленность, хотелось найти удобное место и прилечь, да только в столовой снова появился капитан (звали его Ромеро, имя это было или фамилия, я не узнал, просто Ромеро) и принялся пинками нас выгонять. Теперь следовало получить вооружение и доспех и подогнать его по себе.

В качестве оружия я получил вполне сносную алебарду, не новую, но вполне исправного вида, на толстом древке, длиной метра два с небольшим, колющая часть имела вид штыка от трёхлинейки, с поперечным сечением в виде креста, а рубящая имела вид топора, вот только у топора обычно режущая кромка выгнута наружу, а здесь, наоборот, была вогнутой, видимо, от этого рубящее действие будет сильнее, а на обухе, как и положено, имелся крюк.

А вот с доспехом мне не повезло. Если наплечники никаких вопросов не вызывали, ременные крепления были старыми, но ещё вполне годными, только ржавчина присутствовала, но её я быстро отскрёб песком, шлем в виде шляпы с полями тоже попался крепкий и по размеру с толстым войлочным подшлемником, а вот кираса была ниже всякой критики. Пожилой интендант, который её мне выдал, сказал, что ржавчину очищать смысла нет, поскольку проржавела она насквозь и в итоге я просто получу дырявый доспех. Как такая кираса должна была защищать мою тушку от вражеского оружия, оставалось неведомым. Уж лучше бы кольчугу дали, да не имелось их на складе. У остальных с доспехом было не лучше.

А уже к вечеру, когда мы вооружились и экипировались, став хотя бы внешне похожими на солдат, нас снова погнали на плац, заставляя на этот раз отрабатывать строевой шаг. После двух часов тренировки капитан Ромеро матом и побоями добился от нас какого-то подобия ходьбы в ногу, после чего, махнув на нас рукой, отправил ужинать.

Когда нас отправили в казарму спать, я с наслаждением растянулся на нарах. Было подозрение, что неугомонные новобранцы снова придут с претензиями, но им, видимо, хватило урока в бане, а может, просто устали вусмерть, но никто меня о утра не беспокоил.