Найти мертвеца

— Да, конечно… но… знаете… это разрушает все от начала до конца! Он взял копию, а злоумышленник спросил: «Вы захватили письмо?» И Алексис, не раздумывая, протянул ему эту копию, злоумышленник взял ее и уничтожил, но забыл, что на трупе мот находиться и оригинал.

— Вы правы, — сказал Уимси, — вы совершенно правы. Наверное, так и было. Ну, таю-то оно так, но это не дает нам ничего больше. Однако, у нас имеется кое-какая мыслишка о том, что содержалось в письме, и это нам очень поможет при расшифровке. Мы также думаем, что злоумышленник некоторым образом дилетант, и это подтверждается самим письмом.

— Как?

— Ну, там сверху есть две строчки из шести букв каждая. Никто, кроме дилетанта, не представил бы нам строчки с шестью отдельными буквами, не говоря уже о двух комплектах из шести букв. Он устроил бы целую демонстрацию одновременно. Эти слова могут обозначать две вещи. Первое: они могут оказаться ключом к шифру — ключ буквозаменительный, но это не так, поскольку я подробно изучил их; и так или иначе, никто не будет настолько глуп, чтобы посылать ключевое слово и шифр вместе на одном листке бумаги. Это, конечно, может быть ключевым словом или словами для СЛЕДУЮЩЕГО письма, но я тоже так не думаю. Шесть букв — очень мало для шифра такого типа, какой я имею в виду, а слова из двенадцати неповторяющихся букв чрезвычайно редки для любого языка.

— А нельзя ли найти такое слово, если просто пропустить повторяющиеся буквы?

— Можно, но судя по тому, как тщательно Алексис делал пометки в словаре, непохоже, что это так. В том случае, если эти слова не являются ключами к шифру, я полагаю, что они означают адрес или более вероятно, адрес и дату. Они находятся справа в письме. Не утверждаю, что здесь полный адрес, конечно… просто название города… скажем, Берлин или Лондон… а внизу — дата.

— Вполне возможно.

— Мы только можем проверить. Сейчас мы почти ничего не знаем об этом городе, кроме тех писем, которые пришли из Чехословакии. Но мы могли бы определить дату.

— Когда, приблизительно, их написали?

— Дайте подумать. Эти буквы могут только означать числа Дня, месяца и года. Одна из них — произвольно заполняет место, так как вы не можете иметь нечетное количество букв, а двойное число для обозначения месяца — здесь совершенно невозможно, так как письмо прибыло 17 июня. Я не знаю, сколько времени идет почта из городов Центральной Европы, но, конечно, не больше, чем три или четыре дня — если город не находится где-нибудь на далекой окраине страны. Значит, письмо должно быть отправлено после 10 июня. Если эти буквы не означают цифры, тогда я думаю, что RBEXMG означает либо такое-то июня, либо — июнь, такое-то число. Итак, чтобы представить цифры нашего кода, можно принять 1 за А, 2 — за В, 3 за С и так далее. Или он мог принять 1 как первую букву кодового слова и так далее. Первое более благоразумно, ибо оно не выдало бы кода[110]. Поэтому, — продолжал Уимси, — допустим, что 1=А, ведь он первоначально писал А? А — июнь или июль? и затем зашифровал буквы обычным способом? заменяя неизвестной цифрой, которая должна быть не меньше 5. Очень хорошо. Итак, весьма вероятно, он написал июня такого-то или такое-то июня?

— Большинство англичан пишут сначала день, а потом — месяц. Во всяком случае деловые люди, хотя старомодные леди все еще придерживаются написания сначала месяца.

— Правильно. Попытаемся сначала какого-то июня и допустим, что RBEXMG означает А. Июнь. Очень хорошо. Теперь посмотрим, что мы сможем с этим сделать. Давайте выпишем это парами. Пока пропустим RB и начнем с EX. Теперь EX=JU (начальные буквы слова июнь). Итак, в этом шифре имеется один момент, довольно полезный для расшифровки. Предположим, что две буквы идут в шифрованной диаграмме рядом, либо по горизонтали, либо по вертикали, и вы обнаружите, что кодовая пара и незашифрованная имеют общую букву. Не понимаете? Вот, смотрите! Возьмем наше старое ключевое слово SQUANDER, написанное в диаграмме следующим образом:

— Если у вас шифрованная пара из букв DE, тогда, взяв буквы справа от них (по правилу горизонтали), вы получаете DE=ER; буква Е появляется и в шифрованном и в незашифрованном виде. И то же самое происходит с буквами, которые следуют СРАЗУ одна за другой по вертикали. Сейчас, в нашей первой паре EX=JU этого не случается, поэтому мы условно напишем их внизу в диагональной форме:

Взяв эти буквы за формирующие углы параллелограмма, мы можем сказать себе, что JX должно идти по одной и той же линии в диаграмме, либо по вертикали, либо по горизонтали; то же самое и с JE, с EU и с UX.

— Но допустим, что JN следует по горизонтали или вертикали без двух букв фактически объединяющихся?

— Это не имеет значения, тогда это всего лишь будет означать, что ВСЕ ЧЕТЫРЕ буквы приходятся на одну линию, вот так: JEUX или XUE или в каком-нибудь порядке такого рода, поэтому, — продолжал Уимси, — взяв эти буквы, мы пишем их по диагонали и получаем следующее:

— К несчастью, здесь совсем нет букв, идущих рядом. Если бы они имелись, это чрезвычайно помогло бы, но мы не можем иметь все.