Найти то, не знаю что…

– Позже, так позже, – ответил он. – Тем более что уже пора вернуться к нашим баранам. Я тут пытался реконструировать ход событий, но концы с концами у меня опять не сходятся. Давайте попробую еще раз. Слушайте внимательно. Итак, Интерпол сообщил нашей полиции, что, по их данным, цепочка, по которой двигалось похищенное ценное полотно под названием «Маки», оборвалась на Омельеве. Человек этот погиб два года назад, предположительно покончив с собой. Но действительно ли это был акт суицида? И куда подевались «Маки»? Фамилия «Омельев» ни о чем не говорила нашей полиции, не фигурировала ни в одной сводке. Чтобы начать поиски пропавшей картины, которая, скорее всего, уцелела, требовалось установить связи, круг знакомых художника. Одна группа сыщиков отправилась по месту жительства Омельева, вторая – к его собратьям по творческому цеху, уличным художникам. Нас эта вторая группа не интересует. Сосредоточим свои мысленные усилия на первой. К досаде сыщиков, коммунальная квартира оказалась слишком уж многолюдной. Тем не менее, они планомерно начали свою работу, установив определенную очередность бесед с жильцами. Так уж получилось, что в числе первых опрошенных оказалась Елена Дмитриевна Яковлева, тетушка вашего мужа. Поняв, что полицию по какой-то причине интересует круг общения Омельева, тетушка не назвала имя своего горячо любимого племянника, рассудив, что его встречи с художником носили эпизодический и даже вынужденный характер. Но как только стражи закона оставили ее в покое, она тут же позвонила Алексею, сообщив о полицейском десанте, как и о том, что жильцов расспрашивают о знакомствах Омельева и еще о какой-то его картине под названием «Банковский мостик». Ваш муж, в свою очередь, подумал, что в картине, столь настойчиво навязанной ему Омельевым, кроется, очевидно, какая-то загадка. Он решил разобраться в ситуации, но вместе с вами. Так получилось, что домой он приехал первым, увидев лишь пятно на стене вместо картины. «Банковский мостик» исчез. – Хозяин кабинета посмотрел на посетительницу: – Я правильно излагаю? Ничего не упустил? Ничто не вызывает возражений?

– Ваша логика безупречна, Петр Мефодьевич. Думаю, события развивались именно так.

– Тогда идем дальше и возвращаемся в коммуналку – этот «Вавилон», по характеристике профессора Усикова. Наконец, очередь дошла и до него. Именно Усиков порадовал сыщиков, сообщив им о том, что Омельев, накануне своей гибели, подарил картину «Банковский мостик» вашему мужу.

– Но откуда он мог знать?! – воскликнула Виноградова.

– Благодаря случаю. Усиков видел, как на выходе из коммуналки Омельев вручил вашему мужу завернутое в бумагу полотно, повторяя при этом его название. Не вините старика в том, что будто бы из-за него пострадал ваш муж. Усиков не в теме. Он не знал, что «Банковский мостик» имеет второе дно. Полиция задавала ему вопросы, он отвечал всё, что помнил, только и всего.

– А затем позвонил своим родственникам – Дине и этому ужасному Ключнику, да?

– Несомненно. Но поскольку он был не в теме, то просто поведал, что в «Вавилон» нагрянула полиция, которая расспрашивает о «Банковском мостике» Омельева, и что он, Усиков, как законопослушный гражданин, сообщил стражам закона интересующую их информацию. А теперь предположим, что Ключник, или Дина, или они оба – в теме. Но им тоже было неизвестно, куда подевался «Банковский мостик». И вдруг они получают точную наводку, причем от кого, – от собственного родича Усикова, который носил эти сведения в своей ученой голове на протяжении двух лет! Что делать? Ведь по наивности их родственника полиция тоже узнала эту тайну. Но надо рискнуть. Надо выяснить по Интернету адрес Виноградовых и мчаться туда молнией, чтобы завладеть сокровищем стоимостью в несколько миллионов зелеными… Логично?

– Вроде бы, да. Но я чувствую, что у вас припасена какая-то подковырка.