Найти во всем этом смысл (СИ)

Я, как ребенок, прячу правую руку за спину. Смешно просто. Да что он мне сделает? Отругает за то, что у меня судорога? Но дело-то не в этом, верно? Просто я теперь почему-то чувствую себя уродливым, грязным что ли. Брайан увидит мою руку и содрогнется от отвращения. А потом он уйдет – как только сможет перешагнуть через чувство вины.

Брайан поднимает с пола карандаш и садится на диван рядом со мной. Потом опускает ладонь мне на предплечье и пытается вытянуть руку у меня из-за спины. Я упорно сопротивляюсь.

- Джастин, - говорит он.

И это единственное слово заставляет меня вздохнуть и сдаться. Кисть у меня скрючена, как клешня, кончики пальцев почти соприкасаются. Брайан держит мою руку, а мне хочется закрыть глаза, чтобы не увидеть выражения его лица. И в то же время я не могу на него не смотреть. Не хочу разглядеть отвращение в его взгляде, и все же мне нужно знать, есть ли оно. Мысли его прочитать невозможно, зато муки совести прямо на лбу написаны.

- Дать обезболивающее?

Качаю головой. Мне не так уж больно. Куда мучительнее осознавать, что собственное тело мне больше не подчиняется. Я зол и расстроен, и боюсь того, что подумает Брайан. Или того, что он сделает.

А он берет мою кисть в свои ладони и начинает осторожно ее массировать. Я по нескольку раз в день делаю упражнения, но раньше он никогда мне не помогал. Я, честно сказать, и не замечал, чтобы он обращал внимание. Но теперь очевидно, что он все это время пристально за мной наблюдал, потому что точно знает, как разминать руку. А затем он делает такое, чего я от него в жизни не ожидал. Он подносит мою руку к губам и целует тыльную сторону ладони, а потом по очереди всасывает в рот кончик каждого пальца. Это очень эротично. И потом, когда под воздействием массажа кисть все же раскрывается, он целует и внутреннюю сторону ладони тоже. Как же мне трудно сдержаться и не зацеловать его до смерти. Скрытые глубины… Я знал!

Итак, Брайан ведет себя, как идеальный бойфренд. И постепенно я начинаю понимать, что ему это нужно даже больше, чем мне. Теперь мне уже лучше, и я больше не нуждаюсь в помощи, однако он продолжает внимательно за мной наблюдать. И вот тогда я начинаю осознавать, что его просто с головой накрыло чувством вины. Дело не в том, что он постепенно принял наши отношения. Он не влюбился в меня без памяти и не решил внезапно остепениться. Да и как такое могло бы быть? Ему ведь восемнадцать.

Однако он не пытается увязать нашу новую жизнь со старыми привычками. Я пока еще не чувствую себя достаточно уверенно, чтобы пойти в «Вавилон». Мне страшно от одной мысли, что я окажусь в толпе, и все станут пихать меня локтями. Так что бываем мы только в «Вуди», и там встречаемся с его друзьями. И Брайан никогда больше не бросает меня, чтобы трахнуть кого-нибудь в туалете. Хотя, учитывая, как придирчиво он разглядывает каждого, входящего в бар, я понимаю, что долго такое поведение не продлится.

Ах да, не будем же забывать о Майкле! Он поначалу проявлял ко мне сочувствие, спрашивал о здоровье, хотя в лофт никогда больше не заглядывал. То ли потому, что теперь, когда я вернулся, ему стало там некомфортно, то ли это Брайан запретил ему приходить. Так или иначе, очень скоро его поведение меняется.

Пару раз я слышу, как Брайан говорит с ним по телефону. Я не подслушиваю, просто он даже голоса не понижает. Разговаривает, стоя у окна и глядя на улицу. Не знаю, что они там обсуждают, но Брайан, кажется, пытается успокоить Майкла и несколько раз с сожалением произносит: «Не могу». Когда он кладет трубку, я говорю ему, что не против, чтобы он пошел куда-нибудь с Майклом или один. Но он только буркает что-то и возвращается к учебникам.

Как-то вечером в «Вуди» Майкл при всех предлагает Брайану пойти в «Вавилон». Тот отвечает, что я еще не готов, и Майкл спрашивает, почему бы им не пойти без меня. На самом деле, я вовсе не против. Если честно, я всеми силами за, потому что то, что сейчас делает Брайан – как бы ни приятно мне это было – плохо для нас обоих. Рано или поздно он почувствует, что загнал себя в ловушку, и сорвется. Мне бы хотелось, чтобы он не был так строг к себе, чтобы мы могли найти какой-то разумный компромисс. Что-то, что устраивало бы нас обоих. Но, конечно, Брайан не терпит, когда ему указывают, что делать, и только сильнее упирается.