Наизнанку. Личная история Pink Floyd

Мы с Риком жили прямо в Super Bear, а Роджер и Дэвид сняли виллы поблизости. Тем временем Боб Эзрин остановился в Ницце, в роскошном отеле «Негреско». Обедать с Бобом было все равно что трапезничать с особой королевских кровей. В ресторане отеля Боб был на короткой ноге с метрдотелем, который, по известному выражению, лип к Бобу, как дешевый костюм под дождем. Насладившись потрясающей кухней с мишленовскими тремя звездами, мы бурно благодарили Боба, пока он щедро подписывал счет. Лишь на полпути обратно в горы – вероятно, все еще находясь под воздействием выдержанных вин, предложенных сомелье, – мы вдруг понимали, что, по сути, оплатили счет сами.

Ранние эскизы Марка Фишера для шоу «The Wall». Пока записывался альбом, то есть сильно заранее, Марк Фишер, прежде уже работавший с надувными свиньями во время тура «Animals», уехал на юг Франции, и когда шоу дали зеленый свет, дело было только за созданием трехмерных версий его рисунков – не нужно было, катастрофически опаздывая, начинать с нуля. Марк в конце 1960-х посещал училище Архитектурной ассоциации в Лондоне и даже подписал Pink Floyd для выступления на одной вечеринке в 1966 году, где, как он припоминает, нам заплатили меньше, чем группе The Bonzo Dog Doo-Dah Band.

Отношения со временем были у Боба, мягко говоря, беспорядочными, однако странным образом его вечные опоздания – каждый день он оправдывался все изобретательнее и все менее убедительно – помогли нам сплотиться: Боб стал неизменной мишенью нашего язвительного негодования. Это было классно – мы будто снова оказались на гастролях.

В Super Bear я довольно быстро записал свои барабаны и в основном проводил время в роли заинтересованного наблюдателя. Роджер снял большую виллу близ Ванса – и со временем я туда переехал, поскольку жилые помещения на студии, хотя и прелестные, смахивали на любопытную смесь школы-интерната и «Экспрессо Бонго». Каждый день мы проезжали от виллы до студии сорок миль. За одиннадцать недель мы на двоих с Роджером износили на моей «феррари-дейтоне» два комплекта шин.

Когда партии ударных были готовы, меня отпустили в Ле-Ман. Я отдал Роджеру на хранение свои золотые часы «Ролекс», презент от фирмы EMI за десять лет не столь уж тяжкого труда (Роджер мне их потом вернул), и мы со Стивом махнули на уик-энд поучаствовать в гонках. На самом деле вышло нешуточное приключение. Это был мой первый реальный опыт автогонок, и так уж получилось, что в тему я погрузился сразу на глубину капитана Немо. Несколькими месяцами ранее я сумел пройти краткие тестовые гонки на двухлитровой «лоле» с гоночной командой Дорсета, но еще никогда мне не доводилось развивать таких скоростей, как на пятимильной прямой Мюльсанн, и участвовать в ночных гонках. Это было восхитительно – мчишься со скоростью под 200 миль в час, а затем тебя обходит «порше», который делает на 40 миль в час больше.

Тот факт, что некоторые мои конкуренты были чемпионами автогонок мирового класса, только прибавлял полезного опыта, а паддок стал гоночным эквивалентом закулисья в Вудстоке. Ле-Ман – замечательная гонка, у любителей почти не осталось других возможностей соревноваться с большими мастерами и при этом надеяться на приз. «Лола» шла безупречно, и испугался я только один раз, во время квалификации, когда слишком высоко высунулся над ветровым стеклом. Шлем попал в воздушный поток, и на секунду мне показалось, что голова сейчас слетит с плеч. К счастью, единственным последствием оказалась недельная боль в шее. Мы не только сумели финишировать – что само по себе считается достижением, – но также добились второго места в своем классе и выиграли по качеству. «Феррари» Стива был на несколько мест впереди. Несомненно, эта гонка стала лучшей формой восстановления сил перед возвращением в Бер-лез-Альп.

Первое отделение уже прошло где-то на две трети, строительные работы идут вовсю. Каждый вечер наша бригада умудрялась достраивать стену примерно за 90 секунд эталонного времени. Мы кое-где раздували музыку, чтобы укладка последнего кирпича совпадала с последней строчкой «Goodbye Cruel World», финальной песни первого отделения.