Наизнанку. Личная история Pink Floyd

Дурга Макбрум, которая пела с нами в турах «The Momentary Lapse» и «The Division Bell».

Клодия Фонтейн.

Сэм Браун.

Почти все возникшие проблемы нам удалось успешно преодолеть. Поскольку фильмы Сторма монтировались под песни с альбома, мы обнаружили, что с концертными версиями они слегка расходятся. Впрочем, мы уже поднаторели в этом ремесле и знали, что фильм должен быть достаточно абстрактным в середине и давать нам некоторую свободу маневра, а Джим Додж, наш киномеханик еще с предыдущих туров и уже непревзойденный специалист, регулировал скорость проектора, чтобы начала и особенно финалы песен совпадали с действием на экране.

Сет состоял из старого и нового, включая «Astronomy Dominé», которую мы не играли уже лет двадцать, если не больше, и которая опять напомнила нам, как на сцене стоял Сид со своими широченными рукавами. Еще была новая «High Hopes» – с гигантским парламентским колоколом, которым, как ни грустно, управляло пусковое устройство, а не мускулистый джентльмен из организации «Рэнк».

Под сценой, где стояла светозвуковая аппаратура, оставалось место, где музыканты и гастрольная бригада устроили мобильный ночной клуб, который нарекли «The Donkey’s Knob»[35], – там прошло немало неформальных концертов по окончании шоу. На фото Уоррен «Уигги» Толл из лазерного отдела играет на наколенной гитаре, а в составе ритм-секции выступает Гэри Уоллис на барабанах. Дело происходит на стадионе CNE в Торонто в июле 1994 года.

Шоу обретало форму. На этих гастролях у нас все-таки прорезалась способность учиться на собственном опыте. Первые концерты гастролей 1987 года были замечательными, но слабыми в плане сыгранности (несмотря на индивидуальное мастерство музыкантов), а теперь мы понимали, как добиться безупречного результата. Надо только за него заплатить.

По поводу гастрольного спонсорства у меня по-прежнему смешанные чувства. Возить с места на место большое шоу становится чертовски дорогостоящим предприятием, и, если добавить спонсорство, может выйти польза. Однако в глубине души меня мучает подозрение (и, по-моему, Дэвида оно мучает еще сильнее), что спонсорство может подрывать творческие силы. На аргумент, что без спонсорства цены на билеты будут выше, есть контраргумент: группа может взять гонорар поменьше и добиться того же эффекта. Вне всяких сомнений, переговоры о размерах и размещении рекламы и логотипов бывают довольно тяжелы.

Невзирая на вышеизложенное, я был счастлив, что реальным спонсором наших гастролей стал «Фольксваген». Первым пунктом их программы в рамках наших новых отношений стала машина Pink Floyd. У «Фольксвагена» уже был опыт работы с группами: годом раньше они спонсировали тур Genesis. И вынесли урок из пары ошибок. Так, нам рассказывали, что одну версию машины выпустили в цветах гей-прайда, чего не оценила традиционно маскулинная индустрия торговли автомобилями.

В начале наших дискуссий мы достигли соглашения, что не хотим ассоциироваться с диким и ультрабыстрым хетчбэком. Вместо этого мы решили производить версию «гольфа», который считается самым безопасным и экологичным автомобилем (казалось бы, экологичный автомобиль – это оксюморон, вроде крокодила-вегетарианца, но есть нюансы…).

За помощью мы обратились к нашему другу Питеру Стивенсу. Питер – весьма уважаемый дизайнер автомобилей и вдобавок профессор в Королевском колледже искусств. За прошедшие годы мы порой пересекались, и Питер разрабатывал графику для машин, на которых я соревновался в Ле-Мане в составе гоночной команды Ричарда Ллойда. Еще Питер сотрудничал с Гордоном Мюрреем, одним из величайших дизайнеров гоночных автомобилей (вдобавок всю жизнь помешанным на электрогитарах), во время работы над машиной для команды «Макларен» в «Формуле-1». У Питера был опыт с автомобилями всех сортов, поэтому наши предложения хотя бы остались в пределах возможного и мы не изобретали новации, на реализацию которых ушло бы семь лет. Самый замечательный момент настал, когда мы навестили громадный завод «Фольксвагена». Там, вероятно, ожидали, что обойдется формалистикой, однако их властительные инженеры испытали шок, увидев, что мы прихватили с собой герра профессора Стивенса, их бывшего наставника, который сейчас будет оценивать их работу.