Накануне

– Нужно в каждую такую точку на крыле подводить измерительную трубку… – вклинивается в паузу Победоносцева. – а другой её конец к манометрам тянуть в фюзеляж…

– … сейчас существуют маленькие пьезокерамические датчики, их можно приклеивать на поверхность, показания дают в виде электрического сигнала…

– Можно на любое крыло любого самолёта… – встревает Наум. – надеть своего рода тонкий деревянный нарукавник, выполненный по ламинарному закону, в нём поместить ваши датчики…

– Отличная мысль, – заключаю я. – можно испытывать разные профили без готового крыла, на любом самолёте и в реальных условиях полёта, а не в трубе. Что на это скажете, Мария Александровна?

– Скажу в нерабочее время… – улыбается Победоносцева.

– Так у конструктора нет такого?

– А вы с Наумом – не конструкторы! – Её последние слова тонут во всеобщем смехе.

"Смех смехом, а приборы для летающей лаборатории очень нужны: на на смену ощущениям и оценкам лётчика-испытателя должны прийти показания точных приборов".

* * *

– Вот, товарищ Черняков, это наш вычислительный центр. – Открываю дверь просторный зал вновь построенного здания.

Некоторые из моих сотрудников не понимают меня: "Вы же, Алексей Сергеевич, заместитель наркома, под вашим руководством в СКБ работают сотни людей, вы не изобретательством должны заниматься, не вникать в особенности конструкции какого-нибудь механизма, а правильно организовать труд подчинённых инженеров и учёных и следить за сроками исполнения порученных им работ".

"Есть свои резоны в такой точке зрения, поэтому в последнее время ко мне на работу поступило много талантливых организаторов, но я считаю, что СКБ не пошивочная мастерская, а научное учреждение. Во главе его должен стоять не администратор, а учёный и в какой-то степени педагог: его задача создавать научные коллективы, способные самостоятельно решать большие задачи, а не надсмотрщик с палкой. Поэтому я буду продолжать лично встречаться с многочисленными посетителями бюро для поисках талантливых специалистов для себя и помощи в решении проблем другими".

С гордостью гляжу на шесть монтажных шкафов до боли знакомой формы, в которые заключена Релейная Вычислительная Машина последней конструкции. Три первые стойки были получены из Ленинграда и ни чем не отличаются от РВМ-1, которые как пирожки печёт опытный завод при физтехе, а три других – наш продукт, приносящий в машину новое качество: математический сопроцессор с выделенной памятью. Рядом со шкафами – столик оператора с устройством ввода вывод на базе пишущей машинки "Консул", в которой совсем не узнать айбиэмовский прототип, купленный мной в Нью-Йорке.

"Консулы" для РВМ уже год производят в Рязани на заводе счётных машин, хотя основная их масса в скором времени пойдёт на завод имени Козицкого, где всё готово к выпуску шифровальных машин М-1000, разработанных по мотивам германской "Энигмы", только не с тремя роторами, а с пятью на выбор из восьми доступных и вращающимся рефлектором. М-1000 будет использоваться для связи уровня полк – дивизия – корпус – армия, на больших надводных кораблях и, возможно, на бомберах не существующей пока Авиации дальнего действия. Абсолютно криптостойкие "БеБо" и "Айфон" – для генштаба – военный округ и правительственной связи.

Рядом с вычислительной машиной скромно приютился небольшой дубовый стол с тостыми ножками – первый отечественный графопостроитель: два небольших координатных электрических шаговых двигателя спрятаны под столешницей, снаружи – приводные ремни, чернильная капельница с релейным управлением и миллиметровка пришпиленная кнопками.

– Алексей Сергеевич, как кстати что вы зашли, помощь ваша нужна, – к нам поворачивается профессор Бравин из Академии имени Жуковского, высокий поджарый седоватый мужчина с военной выправкой лет сорока в строгом чёрном костюме и молодой виновато улыбающийся оператор в белом халате. – не хочет работать ваш арифмометр.

Во время моей недавней лекции по АВМ в академии заведующий кафедрой стрелково-пушечного вооружения самолётов Бравиным была предложена для примера задача нахождения параметров возвратной пружины, обладающей максимально возможной накапливаемой энергией. Я вообще терпеть ненавижу когда преподаватели читают лекции по принесённой из дома бумажке, исписывая все доступные доски без остатка сухими формулами. Нагоняет это тоску на аудиторию, поэтому с радостью ухватился за предложенную задачу. Тем более была она из самой гущи жизни из КБ Ковровского завода от конструктора Дегтярёва, обратившегося к Бравину по данному вопросу за консультацией.