Читаем Накануне мировой катастрофы полностью

— Треблинка не могла быть рабочим лагерем, потому что она была слишком маленькой, чтобы принять туда массы депортируемых евреев;

— поскольку во многих немецких документах говорится о высылке евреев в оккупированные восточные области, а также тот факт, что Треблинка не могла быть ни лагерем уничтожения, ни рабочим лагерем, оставляет лишь третий вариант, а именно: что она была пересыльным лагерем;

— так как державы-победительницы, а также еврейские организации с самого начала были абсолютно не заинтересованы в том, чтобы история с геноцидом евреев лопнула, гипотеза, что документы, которые опровергали эту историю, были изъяты из обращения, вполне правдоподобна. Однако существует по крайней мере один документ о транспортировке варшавских евреев в Минск через Треблинку; об убийствах же людей в газовых камерах нет ни одного документа.

Большое значение в этой связи имеет так называемый «доклад Корхерра». В апреле 1943 г. статистик СС Рихард Корхерр по заданию Г. Гиммлера составил доклад об эвакуации евреев, в котором он писал, что до конца 1942 года «через лагеря в Генерал-губернаторстве» прошли 1 274 166 евреев, а «через лагеря в Вартегау» — еще 145 301 человек [498]. Что удивляет вас в этих цифрах?

Студент: Они лишь немного ниже числа евреев, убитых, согласно версии официальной истории, до конца 1942 года в «лагерях уничтожения». «Лагеря в Генерал-губернаторстве» — это, конечно, Белжец, Собибур и Треблинка, а «лагеря в Вартегау» — Хелмно и какой-то второй пересыльный лагерь, о котором мы ничего не знаем.

Ф. Брукнер: В еще не опубликованной книге о Хелмно Карло Маттоньо доказывает, что это тоже был пересыльный лагерь. Как видите, камешек к камешку складываются в мозаику.

К 1,4 миллиона евреев, депортированных до конца 1942 года через эти лагеря в восточные области, в 1943 году, возможно, добавились еще 100 000 (Треблинка и Собибур работали соответственно до лета и осени 1943 года, но число депортированных туда по сравнению с 1942 годом было невелико).

Я могу доказать, что и Освенцим периодически использовался как пересыльный лагерь для переселенцев на восток. Как мы видели вчера, максимальное число депортированных в Освенцим, но не зарегистрированных там евреев составляло 611 000. Из них максимум 399 000 были венгерские евреи (если их было меньше, соответственно уменьшится и общее число незарегистрированных).

Депортация из Венгрии происходила с мая по июль 1944 года, когда площадь оккупированных немецкими войсками восточных областей быстро уменьшалась: Советская армия спешила выгнать последние немецкие войска с советской земли. Если не считать нескольких тысяч посланных на строительство укреплений в Прибалтику, венгерские евреи в восточные области обычно не попадали. Так что остается еще 200 000 евреев, отправленных в Освенцим из других, кроме Венгрии, стран, но не зарегистрированных в этом лагере. По мнению ортодоксальных историков, их убили в газовых камерах, по мнению ревизионистов — отправили на восток.

Студентка: Вы можете представить документы в подтверждение этого тезиса?

Ф. Брукнер: В 8-й главе написанной вместе с Ю. Графом книги о Треблинке К. Маттоньо приводит ряд документов. Я ограничусь пятью примерами.

1) 5 сентября 1942 г. в Берлине встретились рейхсминистр Альберт Шпеер, глава экономического управления СС Освальд Поль и другие функционеры. Они обсуждали, в частности, вопрос о расширении лагеря Освенцим. В своем отчете об этом заседании Поль писал:

«Рейхсминистр проф. Шпеер хочет… за короткий срок обеспечить использование первоначально 50 000 работоспособных евреев в закрытых имеющихся помещениях при имеющихся возможностях размещения. Необходимая для этой цели рабочая сила будет черпаться, в первую очередь, в Освенциме из числа восточных переселенцев, чтобы наши существующие производственные мощности не снизили свою производительность и чтобы не менять их конструкцию. Таким образом, предназначенные для переселения на восток евреи должны будут прервать свой путь и поработать на оборону» [499].

Это может означать лишь одно: часть отправленных в Освенцим евреев осталась в лагерном комплексе для работы на тамошних фабриках, тогда как другие «восточные переселенцы» действительно отправились из Освенцима на восток. Здравый смысл заставляет предположить, что в Освенциме оставляли, в первую очередь, трудоспособных заключенных.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное