Читаем Накануне мировой катастрофы полностью

2) 1 сентября 1942 г. унтерштурмфюрер СС Хорст Анерт составил отчет о состоявшемся четырьмя днями раньше в Главном ведомстве имперской безопасности заседании, посвященном эвакуации евреев. В нем, в частности, говорилось:

«Передача одеял, обуви и посуды для участников перевозок. От коменданта лагеря Освенцим потребовали, чтобы необходимые одеяла, рабочая обувь и посуда обязательно прилагались к эшелонам. Поскольку их пока не хватает, их надо срочно послать в лагерь дополнительно… Оберштурмбаннфюрер СС Эйхман попросил разрешения на немедленную закупку бараков, заказанных командующим полицией безопасности Гааги. Лагерь должен быть построен в России. С каждым составом можно отправлять 3–5 бараков» [500].

Сомневаться в смысле этого текста не приходится: для многих депортированных в Освенцим это был только пересыльный лагерь; они ехали дальше в лагерь, который предстояло построить в России, и туда же отправлялись бараки.

3) В донесении, точная дата которого неизвестна, но это, несомненно, вторая половина 1942 года, польское движение Сопротивления сообщало:

«Известно, что из Берлина, Вены и Праги 23 000 евреев переселены в Лодзь; подобные случаи известны и в Варшаве; недавно некоторое число евреев из Бельгии было переселено в Гродно» [501].

Все без исключения депортированные в 1942 г. бельгийские евреи были отправлены в Освенцим [502], так что они должны были попасть в белорусский город Гродно через этот лагерь. Напомню в этой связи о статье в газете «Израилитишес Вохенблатт » от 16 октября 1942 г, в которой говорилось о бельгийских евреях, депортированных в Ригу. И о них официальная история ничего не знает.

4) 29 июля 1942 г. папский нунций во Франции, монсеньор Валерио Валери, писал от Виши государственному секретарю кардиналу Луиджи Мальоне:

«20-го числа сего месяца оккупационные власти в Париже при содействии французской полиции арестовали около 12 000 евреев. Их потом временно разместили большей частью на зимнем велодроме. Речь идет, в основном, о неарийцах иностранного происхождения из Польши, Чехии и т. д, которых депортируют на Украину» [503].

Этих «неарийцев иностранного происхождения» депортировали в Освенцим. Очевидно, нунций знал от французской или немецкой стороны, что этот лагерь для них или части их — лишь промежуточная станция по пути на Украину.

5) В номере 71 за апрель 1944 г. французская коммунистическая подпольная газета «Нотр Вуа» поместила следующее сообщение:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное