Читаем Накануне мировой катастрофы полностью

Ф. Брукнер: Что касается пятого мнимого центра уничтожения, концлагеря Майданек под Люблином, то исходная ситуация здесь принципиально иная, нежели в случаях с Белжецем, Треблинкой, Собибуром и Хелмно. Во-первых, историки всех мастей согласны в том, что Майданек был основан в 1941 году одновременно как лагерь для военнопленных и как рабочий лагерь; согласно официальной версии Холокоста, кроме того, он в течение 14 месяцев, с августа 1942 по начало ноября 1943 года, служил также лагерем для уничтожения евреев. Этот лагерь попал в руки Красной армии 23 июля 1944 года неразрушенным, и позже поляки устроили там мемориал. Именуемые газовыми камерами помещения сохранились, и их можно исследовать на предмет возможности выполнения приписываемой им задачи. Поскольку после войны сохранилось много документов, можно реконструировать историю этого лагеря, чего нельзя сделать в случае с четырьмя т. н. «чистыми центрами убийства».

Мне хотелось бы знать, какие представления связаны у вас с лагерем Майданек?

Студент: Недавно я видел еженедельник военного времени со снимками только что освобожденного лагеря Майданек, в котором, как говорилось, было убито огромное количество людей. На снимках можно было видеть печи, перед которыми лежали скелеты, банки с Циклоном-Б и огромные горы обуви, которая, как утверждалось, принадлежала убитым заключенным.

Ф. Брукнер: Посмотрите на эту фотографию с русскими надписями, снятую после освобождения лагеря. На ней изображены советский солдат, стоящий на крыше здания, обозначенного как «газовая камера», поднимающий крышку шахты, через которую Циклон-Б якобы засыпался в расположенную ниже «газовую камеру».

Студентка: Как можно «засыпать» газ?

Ф. Брукнер: Пестицид Циклон-Б поставлялся в герметично закрытых банках в форме гранулята, содержащего синильную кислоту. При контакте с воздухом синильная кислота медленно высвобождается. Мы подробно поговорим о свойствах Циклона-Б и о том, мог ли он, с чисто технической точки зрения, использоваться для убийства людей, в связи с концлагерем Освенцим. В данный момент я хотел бы ограничиться указанием на то, что суеверное представление о подаче Циклона-Б в газовые камеры через лейки душа технически нереализуемо. Это учитывают и официальные историки, которые говорят, что гранулят засыпали в газовые камеры через шахты. Правда, на снимке мы видим вентиляционную шахту.

Студент: Признает ли официальная история, что Циклон-Б — это пестицид?

Ф. Брукнер: Да. Циклон-Б использовался для дезинсекции во многих лагерях, в том числе и в таких, где, по единогласному мнению всех историков, людей не убивали газом. В Майданеке и Освенциме этот яд, согласно ортодоксальной версии Холокоста, выполнял двойную функцию: использовался как для борьбы с паразитами, так и для убийства евреев.

Как видите, банки с Циклоном-Б, которые постоянно показывают в книгах и фильмах, сами по себе не являются доказательством злоупотребления этим препаратом в преступных целях, подобно тому, как обладание топором или кухонным ножом не доказывает, что ими был убит человек, хотя это в принципе возможно.

Студент: Известно ли, сколько примерно Циклона-Б было поставлено в Майданек?

Ф. Брукнер: Это известно даже точно, так как поставки строго документировались. Лагерь получил всего 4974 банки Циклона-Б общим весом 6961 кг [235].

Студент: То есть почти семь тонн! И такое огромное количество использовалось, по мнению ревизионистов, только для дезинсекции? В это невозможно поверить.

Ф. Брукнер: Сотни бараков для заключенных и казарм охраны периодически подвергались дезинсекции. Циклон-Б был нужен для обработки одежды заключенных также на фабриках, особенно для построенного в Майданеке филиала фабрик одежды войск СС Дахау (люблинский филиал), где меха и ткани перед их обработкой подвергались дезинсекции. Из переписки между лагерным начальством и фирмой Теш унд Штабенау, которая поставляла пестицид, явствует, что последняя не могла выполнить все заказы, и лагерь периодически страдал от катастрофической нехватки Циклона-Б. Так, например, 31 августа 1943 года лагерное начальство констатирует, что срочно необходима дезинсекция лагеря и ситуация не терпит дальнейшей отсрочки [236].

Другие «картинки», которые якобы доказывают массовые убийства в Майданеке, тоже сомнительного качества. Найденные в лагере советскими войсками человеческие останки доказывают лишь, что люди в лагере умирали, но сколько их было и каковы причины их смерти, остается неясным. Наконец, горы обуви, которые до сих пор прилежно показывают пропагандисты Холокоста, не являются доказательством того, что ее владельцы были убиты.

Студент: Если бы горы обуви являлись доказательством массовых убийств, можно было бы предположить, что в каждой обувной мастерской творятся страшные дела.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное