Накануне не знаю чего

Время кончилось. Вечность осталась.
Небо с грешной землёй не рассталось.
То росу посылает, то луч,
Что пробиться сумел из-за туч.

Время кончилось. Времени нету.
Помнят ангелы истину эту,
В белых крыльях неся в небеса
Душу лёгкую, точно роса.

«Ты ещё жив? Чудеса, чудеса…»

Ты ещё жив? Чудеса, чудеса.
Значит, тебя берегут небеса.
Значит, ты нужен кому-то и где-то.
Вот тебе, милый, ещё одно лето
В нитях то солнечных, то дождевых.
Вот тебе место средь тварей живых —
Крупных и мелких, поющих, жужжащих,
Льнущих к руке и под ветром дрожащих.

«Птичье горлышко неутомимое…»

Птичье горлышко неутомимое.
Начинается время любимое.
Растянуть бы его, растянуть,
В шелковистой траве утонуть,
В сарафане со спущенным плечиком
Прикорнув меж жуком и кузнечиком.

«Все эти бабочки отважные…»

Все эти бабочки отважные,
И лепестки, и листья влажные,
Земли преображая лик,
Живут, рискуя каждый миг.

Они живут, летают, дышат,
Как будто небо – это крыша,
И каждый, кто под ней рождён,
От всех напастей ограждён.

«Не о любви они поют…»

Не о любви они поют, не о любви.
Поют о скучном и житейском соловьи.
У них по горлышко забот и срочных дел,
И лишь о них певец пернатый нынче пел.
Он пел и пел, а я стояла, сжав виски
И замирая от восторга и тоски.

«Здесь расстаются навсегда…»

Здесь расстаются навсегда.
Отсюда навсегда уходят
И даже тень свою уводят.
Темна стигийская вода.

А речка здешняя блестит,
И здешний день до ночи светел.
...И чей уход Господь наметил?
О ком душа Его грустит?

«Всё ненадёжно так и шатко…»

Всё ненадёжно так и шатко,
Но погляди: цветёт звездчатка —
Наивных десять лепестков.
Бездонна высь и чёрен ров.

На Божий мир бесстрашно глядя,
Она цветёт цветенья ради,
Доверившись лугам, лесам,
Головку тянет к небесам.

«Уже и не больно…»

Уже и не больно. Легко и светло.
Что цвесть собиралось, уже расцвело,
Что в туче копилось, уже пролилось,
Что сбыться хотело, как будто сбылось.
И с лёгкой душою живу и дышу,
И день этот долгий прожить не спешу.

«Я проснулась рано, в пять…»

Я проснулась рано, в пять.
Поглядела – дождь опять.
Дождик серенький, негромкий.
Нахожусь на самой кромке
Яви призрачной пока.
Под щекой моя рука.
По окошку дождь стекает.
Это время истекает.
Затуманилось стекло.
Это время истекло.

«А день меня не узнаёт…»

А день меня не узнаёт.
Звенит, меня в упор не видя.
Но я, ей-богу, не в обиде.
Спасибо, что дышать даёт.

Я есть, и вроде нет меня.
Церквушки золотится купол.
С него скользнув, меня нащупал
Горячий луч средь бела дня.

«И вчера я здесь была…»