Накануне (СИ)

   Выйдя к пределам черниговщины, князь остановился в одной из приграничных деревенек. Людям и коням нужен отдых. Затопили баньку, попарились. Парни пользуясь случаем почистили брони от крови и ржавчины. Сашка одно знал точно - вооружение у его парней далеко не полное. Кольчужные штаны - одни на всех и их решено было отдать Лавру, как самому лучшему бойцу. Шеломов с бармицей - две штуки. Их отдали Местятке и Костяжке. Перстатые перчатки достались им же. В арсенале десятка еще оставалось много лишнего оружия и брони. Все это добро решено было продать и докупить недостающее.

   А тем временем, люди отдыхали, сытно ели, много спали. Пока не прискакал гонец с весточкой из Чернигова.

   -- Князь, весть худую принес я тебе, -- с понурой головой обратился воевода к северскому князю.

   -- Брат мой мертв? -- в притворном ужасе всплеснул руками князь Мстислав. -- Какое горе!

   -- Это... -- замялся воевода.

   Северский князь бесшумно ступая по дощатому полу крестьянской избы, в которой он остановился после перенося лагеря, подошел к своему воеводе.

   -- Ты не томи. Говори давай, -- сказал Мстислав, положив руки на плечи боярина и пристально глядя в глаза.

   -- Порубили всех, -- выдохнул воевода.

   -- Прими господи душу раба твоего, невинно убиенного, -- князь повернулся к иконе в красном и трижды перекрестился. -- Убийц нашли?

   -- Так это... -- воевода засопел, переминаясь с ноги на ногу. -- У Захария всех людей порубили...

   -- Так, чего ты молчишь!!! -- меняясь в лице, взволновано вскричал князь, хватаясь за сердце.

   -- Так я и говорю, -- попробовал оправдаться боярин.

   -- Захарий жив? -- ловя воздух ртом только и мог вымолвить князь.

   -- Может лекаря позвать? -- озабоченно предложил воевода, видя, как покраснело лицо князя.

   -- К черту лекаря! -- закричал князь. -- К черту тебя! Захарий жив?

   -- Не ведаю я, -- честно признался боярин.

   -- Не ведаю я, -- передразнил воеводу князь и выкрикнул грозно. -- А чего ты ведаешь?

   -- Михаил ушел и серебро вывез, -- тихо ответил боярин.

   -- Это я без тебя понял, -- заорал Мстислав.

   -- Даже если Захарий жив, то его слово против твоего...

   -- Слово, -- фыркнул с презрением князь.

   -- Моего лица никто не видел, -- зашептал воевода, -- А людишек убить князя я послал иноземцев. Никто их не видел и не знает...

   -- Думай, что говоришь!!! -- зашипел князь, схватив за грудки воеводу. -- Какое убийство? Ты, о чем? Ведать ничего не ведаю, и тебя там не было!

   Воевода кивнул, соглашаясь.

   -- А эти... людишки твои... не расскажут? -- вдруг спросил князь.

   -- Так срубили их, -- заторопился с ответом воевода. -- Последний ранен был. Так я его сам...

   -- Точно срубили? -- упершись горячим лбом в потный лоб воеводы спросил князь, обдав жарким дыханием.

   -- Сам видел, -- соврал Дрочила Прокопьевич. -- Вот те крест.

   Мстислав Глебович, северский князь, после ухода боярина долго и жарко молился. С одной стороны - бог отвел от греха, брат остался жив. С другой стороны - скотницы ему не видать, Михалко все серебро и злато вывез. Это плохо. Очень плохо.

   -- Нужно действовать. И немедля, -- подумал князь.

   Разбуженные слуги резво разбежались, созывая княжеских и земских бояр и любимых дружинников на совет.

   -- Что делать будем? -- задал вопрос князь Мстислав, когда все собрались, рассевшись согласно чину по лавкам.

   -- Точно Михайло бежал? -- спросил боярин Дмитр теребя бороду.

   -- Точно, -- видя, что князь молчит ответил Дрочила Прокопьевич.

   -- Откель ведаешь? -- быстро спросил Афанас, старый битый жизнью боярин, отличавшийся прямо-таки маниакальной подозрительностью.

   -- Сказывал холоп Захария, -- не сразу ответил воевода, глядя на князя.

   Лицо северского князя оставалось беспристрастным, и воевода решительно продолжил:

   -- Захарий людишек своих поднял и тайно напал на княжеский поезд...

   -- О господи! Как так? -- заволновались бояре.

   -- Чем дело то вышло? -- подал голос боярин Дмитр.

   -- А откель тысяцкий прознал про бегство? -- прищурившись, тихо спросил Афанас.

   Князь нервно заерзал на своем походном табурете. Это заметил Афанас и спросил, обращаясь к князю:

   -- Что скажешь князь?

   -- Знают, -- холодея от ужаса, подумал князь с досадой.

   -- Михайлу я лично пропустил на заставе, -- признался воевода.

   Мстислав бросил гневный взгляд на воеводу, продолжая нервно ерзать.

   -- Наш князь встречался с Михайлой, -- продолжал откровенничать воевода. -- Да пусть сам все обскажет, -- сказал он, кивком подавая знак князю.

   Мстислав Глебович, еще мгновение назад страшившийся учинивших дорос бояр, решился и разом преобразился. Он встал, гордо расправив плечи и посмотрел свысока на бояр.

   -- Урядился я с Мхайлой намедни отпустить его вольно, -- твердо сказал он. -- Стол свой он мне передал.

   -- А старшинство? -- вопрос Афанаса поубавил у князя спеси.

   -- Старшинство не уступил, -- признался князь.

   Тяжело дались ему эти слова. Сильно били они по княжеской гордости. Как по живому резали.

   -- Почто с боярами совет не держал? -- слова Афанаса в тишине прозвучали как приговор.

   Князь смирил свою гордыню, поник головой. Понимал, не то что стол черниговский без северских бояр не удержать, города захваченные и те не удержит.