208. Если гдѣ законы были суровы , то они или перемѣнены , или ненаказанïе злодѣйствъ родилось отъ самой суровости законовъ. Великость наказанïй должна относима быть къ настоящему состоянïю и къ обстоятельствамъ , въ которыхъ какïй народъ находится. По мѣрѣ какъ умы живущихъ въ обществѣ просвѣщаются , такъ умножается и чувствительность каждаго особо гражданина ; а когда во гражданахъ возрастаетъ чувствительность , то надобно , чтобы строгость наказанïй умалялася.
209.
210. Опыты свидѣтельствуютъ , что частое употребленïе казней никогда людей не сдѣлало лучшими : чего для если Я докажу , что въ обыкновенномъ состоянïи общества смерть гражданина ни полезна ни нужна , то Я преодолѣю востающихъ противу человѣчества. Я здѣсь говорю :
211. Не чрезмѣрная жестокость и разрушенïе бытïя человѣческаго производятъ великое дѣйствïе въ сердцахъ гражданъ , но непрерывное продолженïе наказанïя.
212. Смерть злодѣя слабѣе можетъ воздержать беззаконïя , нежели долговременный и непрерывно пребывающïй примѣръ человѣка , лишеннаго своея свободы для того , чтобы наградить работою своею чрезо всю его жизнь продолжающеюся вредъ имъ сдъеланный обществу. Ужасъ причиняемый воображенïемъ смерти можетъ быть гораздо силенъ , но забвенïю въ человѣкѣ природному оный противустоять не можетъ. Правило общее : впечатлѣнïя во человѣческой душѣ стремительныя и насильственныя тревожатъ сердце и поражаютъ , но дѣйствïя ихъ долго въ памяти не остаются. Чтобы наказанïе было сходно со правосудïемъ , то не должно оному имѣть большаго степени напряженïя какъ только , чтобъ оно было довольно къ отвращенïю людей отъ преступленïя. И такъ Я смѣло утверждаю , что нѣтъ человѣка , который бы , хотя мало подумавши , могъ положити въ равновѣсïи , съ одной стороны преступленïе , какïя бы оно выгоды ни обѣщало ; а съ другой всецѣлое и со жизнïю кончающееся лишенïе вольности.
213.
214. Кто мутитъ народное спокойство ; кто не повинуется законамъ ; кто нарушает сïи способы , которыми люди соединены въ общества , и взаимно другъ друга защищаютъ ; тотъ должен изъ общества быть исключенъ , то есть , стать извергомъ.
215. Надлежитъ важнѣйшïя имѣти причины къ изгнанïю гражданина , нежели чужестранца.
216. Наказанïе объявляющее человѣка безчестнымъ есть знакъ всенароднаго о немъ худаго мнѣнïя , которое лишаетъ гражданина почтенïя и довѣренности обществомъ ему прежде оказанной , и которое его извергаетъ изъ братства хранимаго между членами тогоже государства. Безчестïе законами налагаемое должно быть тоже самое , которое происходитъ изъ всесвѣтнаго нравоученïя : ибо когда дѣйствïя , называемыя нравоучителями среднïя , объявятся въ законахъ безчестными , то воспослѣдуетъ сïе неустройство , что дѣйствïя долженствующïя для пользы общества почитаться безчестными , перестанутъ вскорѣ признаваемы быть за такïя.
217. Надлежитъ весьма беречься , чтобъ не наказывать тѣлесными и боль причиняющими наказанïями зараженныхъ порокомъ притворнаго нѣкоего вдохновенïя и ложной святости. Сïе преступленïе , основанное на гордости или киченïи , изъ самой боли получитъ себѣ славу и пищу. Чему примѣры были въ бывшей тайной канцелярïи , что таковые по особливымъ днямъ прихаживали единственно для того , чтобы претерпѣть наказанïя.
218. Безчестïе и посмѣянïе суть одни наказаниïя , кои употреблять должно противу притворно вдохновенныхъ и лжесвятошъ ; ибо сïи гордость ихъ притупити могутъ. Такимъ образомъ противуположивъ силы силамъ тогоже рода , просвѣщенными законами разсыплютъ аки прахъ удивленïе , могущее вогнѣздиться во слабыхъ умахъ о ложномъ ученïи.
219. Безчестïя на многихъ вдругъ налагать не должно.
220. Наказанïю надлежитъ быть готовому , сходственному со преступленïями , и народу извѣстному.