Наказание для продюсера

Быстро нахожу в клатче телефон и набираю первый попавшийся номер — «Дедулька-конфетулька». Сразу же закидываю телефон в клатч и прикрепляю сумочку так, чтобы она ни в коем случае не слетела. Не успеваю и выдохнуть, как дверь с моей стороны открывается и в шею вонзается игла…

Глава 46

Ксюша

Медленно, очень медленно моё сознание начало возвращаться. Я уже что-то слышала, могла немного шевелиться и чувствовать боль. Боль в мышцах, голове и глазах. Пошевелив руками за спиной, поняла, что они связаны, как и ноги.

Мне потребовалось около минуты, чтобы понять, что происходит, и почему я себя так чувствую. Последними моими воспоминаниями было как меня, взяв подмышки, вытаскивают из машины, а где-то вдалеке кричит Златогорский. Но эти воспоминания такие мутные, что мне кажется — они не реальны и являются всего лишь плодом моего воображения. Но я точно помню, как мы пытались уйти от преследования, как заехали в ловушку, как набрала дедушку и как что-то острое вонзилась мне в шею.

Нам не удалось скрыться. Нас поймали.

Но я жива, а это уже плюс.

Открыв глаза, оглядываю помещение, в котором нахожусь и то, что меня окружает. Темная чем-то похожая на гараж комната очень слабо освещена. Основной свет был там, где возле привязанного к стулу Владислава стояла парочка мужчин. Один из них лупил Златогорского. Рядом со мной, болезненно кряхтя, лежало еще одно связанное избитое тело. Наш водитель.

— Ты как? — шепчу ему.

— Получше Владислава, — тихо отвечает он и морщится, глядя на издевательства над его шефом. — Я сопротивлялся долго. Тебе повезло. Тебя сразу вырубили.

Тут как сказать — повезло… Повезло бы, если меня вообще тут не было.

Но повезет, если моя сумочка окажется при мне, и я таки успела позвонить деду, и он слышал, что происходит. Надеюсь на это.

Устремив взгляд на продюсера, которому явно было не сладко, я тяжело вздохнула, понимая, что ничем помочь не могу. Смотреть, как его бьют и издеваются над ним — больно, но так я буду уверена, что он еще жив.

— Я же говорил, что поймаю тебя, когда ты будешь один, — скрипит голос мужчины, что стоит напротив связанного Владислава. — А ты не верил, — мужчина цыкает и со всей силы бьет продюсера в живот, от чего тот начинает кашлять. — Будем подписывать?

Держитесь, Владислав! Я с вами! Терпите!

— Нет, — шипит Златогорский и плюет прямо ему в лицо.

Кровь? Господи! Кто-нибудь, помогите ему! Пожалуйста!

— Из-за тебя мы с Инной не можем полететь отдыхать, — удар в лицо. — Ты и так испортил нам отдых в прошлый раз, — кулак прилетает в правый бок продюсера. — Не мог посидеть дома со своей соплячкой?!

Нет! Нет! Нет! Прекратите, пожалуйста!

Я переоценила свои силы… на это невозможно смотреть.

— Пошел… — начинает продюсер, но его останавливает очередной удар мужчины.

— Не надо меня оскорблять! — шипит урод на Златогорского.

— Не надо оскорблять мою дочь! — рычит в ответ продюсер.

Его рык дает мне надежду, что все будет в порядке. Ведь сколько его бьют, а он держится. Сильный! Смелый! Выносливый!

— Подпиши все, что нужно, и я отстану от тебя и от соплячки. Поверь, я даже поговорю с Инной, и она оставит тебе твою любимую присоску.

— Нет! — кричит продюсер. — Идите вы, вместе с Инной и ее папашей… — продолжает он, но его бьют с ноги прямо в лицо.

— Хватит! — кричу я. — Прекратите! Хватит бить его! Ему же больно!

Крик вырывается сам с собой, но я не сожалею. Я не могу смотреть на это. Да, и Владислав… мне больно видеть, как того, кого я люблю, бьют. Каждый удар, что приходится на продюсера, я ощущаю на себе. Я должна сражаться и даже если погибну, то буду знать, что я сделала хоть что-то и не осталась в стороне.

«— Ксюшенька, друзьям нужно помогать, чтобы у них не случилось, — говорит дедушка и ласково улыбнувшись, берет меня, четырехлетнюю, на руки.

— Мама будет ругаться, — виновато произношу.

— Не будет, — отвечает дедуля. — Ты же за друга вступилась. Лучше пасть героем для одного человека, чем трусом для всех!»

Это воспоминание придает мне сил и… надежды.

"Лучше пасть героем для одного человека, чем трусом для всех!"

Глава 47

Ксюша