Наказание и преступление. Люстрация судей по-Харьковски

Ничего неожиданного вообщем для Кули с появлением такой "Ухвалы именем Украины" не произошло. Кроме ненового удивления от того, как коллегия судей нагло отморозилась от важнейших по сути новых обстоятельств, которые своим наличием напрочь убирали все обвинение против Кули, он отметил еще и то, как бездарно и впустую такая СИСТЕМА тратит деньги своих налогоплательщиков. В результате такого хода, с отправкой дела на новое д/с получалось, что минимум четыре с половиной года времени работы целой следственной группы и суда 1-й инстанции, были выброшены в пустую, и теперь, через столько времени, все будет происходить с начала почти все дело за столько времени получения СИСТЕМОЙ заработной платы вернулось обратно на старт, и при этом никто ответственности за чудовищный непрофессионализм не понесет. Понимая это, добропорядочных налогоплательщиков становиться жалко, а за державу обидно.

Вернувшись вечером в свою камеру СИЗО после оглашения решения апелляционного суда, Куле вдруг очень сильно захотелось хотя бы услышать голос Ирины, но оба ее известные ему номера телефона были отключены, а у домашнего никто не снимал трубку. По большому счету это ничего страшного не означало, но в ту минуту ему показалось это очень печальным и знаковым. Появилось сильное предчувствие полного разрыва как-будто чего-то живого. То, что когда-то было его и в последнее время висело на одной ниточке, казалось оборвалось окончательно и безвозвратно, удаляясь от него и оставляя после себя только горечь воспоминаний и несбывшихся мечт.

Переживая в агонии, казалось последние свои часы интенсивного процесса переплавки прекрасного фрегата, ассоциирующего собой когда-то только жизнь и счастье, в мрачный боевой эсминец, несущий собой теперь только смерть и разрушение, из еще тогда еле-еле живой души, вдруг как птица из губительной клетки выпорхнул образ его когда-то любимой, желанной и родной гавани. Со смертельной тоской в глазах он смотрел ей в след понимая, что видит ее в последний раз, потому как боевой машине-убийце любимая не предусматривалась инструкцией его особого назначения.

Глава ХІІ Последняя мольба матери