Наказание и преступление. Люстрация судей по-Харьковски

Те люди, которые хотели здесь, в пресс-хате на Куле немного заработать, умственным развитием особо не блестали, но даже на примитивном уровне воспользовавшись тем, что человек впервые попадает в такие условия и не знает сути происходящих событий, применить несколько психологических приемов в своих меркантильных целях, могли. А так же, конечно могли применить кое-что и из разряда приемов физического воздействия. Вообщем, развести Кулю на какие-то деньги у них получилось, в том числе и путем впаривания ему чего-то из тюремных услуг, что на самом деле стоило гораздо дешевле. Прожив с этим дифибрилятором здесь около 20-ти дней, уехав из прессов, у Кули впервые за долгое время получилось спокойно выспаться, без тревоги и без постоянного внутреннего напряжения. В новой, в смысле в другой камере, ему с контингентом можно сказать повезло. Здесь в ответе за хатой был совершенно адекватный парень с высшим педагогическим образованием по физической культуре, и хотя обвинялся он в тяжелой разбойной статье, на самом деле разбойником он не был, во всяком случае теперь, отсидев уже в СИЗО более пяти лет. Будучи Куле почти ровесником, младше всего на несколько лет, он сильно напомнил ему его школьного учителя по физ-ре, Юрия Николаевича по негласной кличке среди учеников — Кич, но не внешне, а по сути. Просто он так же как и Кич мог хорошо играть в любую спортивную игру будь это игра с мячом или с шайбой, то ли это были шахматы или шашки, а кроме этого Жека, так звали его нового знакомого, хорошо умел и бороться, и боксировать, и всему этому, к тому же, он мог научить, вообщем не сокамерник, а клад для Кули, настоящий дипломированный педагог-физрук, который и в теоретическом плане мог объяснить что к чему, и в практическом мог показать, как правильно это должно выглядеть. Получив такую уникальную возможность с таким сокамерником поднатаскаться в той области, где как недавно выяснилось у Кули был определенный пробел, он за пару месяцев подлечив свои посчитанные в прессах ребра, рьяно занялся воспитанием в себе сильного духа и здорового тела под чутким руководством можно сказать личного тренера. Мотивация для этих шагов была обеспечена мощная. Что бы не случилось в будущем, Куля больше не был намерен переживать таких минут, о которых потом не хотелось бы вспоминать. Настойчиво и методично, под зорким присмотром наставника, вырабатывая у себя правильную технику нанесения ударов руками, иногда разбивая кулаки одетые в обыкновенные шерстяные перчатки до крови, Куля готовил себя к войне, где самым главным вероятным врагом был его собственный страх, а на тех кто его совсем недавно прессовал и выкруживал на деньги, зла не стало уже очень скоро, в конце концов все действительно было по честному и ничего личного…

Таким образом втянувшись практически с самого начала заезда в тюрьму в активный, спортивный образ жизни, и подсев в последствии на него как на наркотик, Куля так и остался пребывать в таком режиме, с пробежками по маленькому прогулочному дворику СИЗО, с так называемом тюремным волейболом, с брусьями и турником, с ежедневным купанием в холодной воде до самого окончания своей отсидки. Но кроме физиологической составляющей, у такого режима жизни был еще и очень сильный психологический аспект. Получая впредь регулярно со свободы, куда душа так стремилась, только шквал психологических ударов по ней, в виде различного рода разочарований, эпизодов потери веры и раздавливания надежд, элементарная физическая нагрузка в буквальном смысле спасала Куле жизнь, отвлекая и рассеивая внимание, и отводя таким образом саморазрушающую силу темной энергии от сердца в мышцы.

Уже, пока Куля проходил курс адаптации в СИЗО в надежде на помощь от своих партнеров и друзей, от тех на кого он в этом надеялся больше всего, вместо помощи пришла новость поражающая больше всего. Воспользовавшись тем, что с Кулей какое-то первое время не было связи, Лекс, встретившись под предлогом предоставления помощи с растерянной от невероятных обстоятельств Ириной, женой Кули, предложил ей подписать документ, передающий право аренды участка в Крыму другому юридическому лицу. Ирина отказала, сославшись на то, что не может такого сделать без распоряжения на то ее мужа. Столкнувшись с такой твердой позицией Ирины, торопясь в опасении прогавить подходящий момент урвать в наглую чужой сладкий пирог целиком, Лекс не раздумывая прибегнул к радикальному методу. Не смотря на то, что он за все это время общения с Кулей, за время борьбы за Крымский участок стал не просто другом ему, а еще и другом всей семьи, Лекс не моргнув глазом пообещал Ирине для начала сжечь ей машину, если она не сделает так, как он ей настоятельно рекомендует. Буквально опешив от таких слов от "друга" мужа, а кто такой Лекс на самом деле Ирина знала, она со слезами страха на глазах подписала все, что он потребовал.