Наказанные народы

Не все, разумеется, спецпоселенцы смирялись со своим унизительным положением. Некоторые пытались протестовать, иные бежали, стремясь добраться до родных гнезд и укрыться в горах; их ловили, сажали в лагеря, они снова бежали.

Весной 1945 г. в Боровом восстали ингуши. Активное участие принимали чеченцы в знаменитом восстании заключенных в октябре 1954 г. в лагерях, известном под названием «восстание на стройке 521». Известны выступления татар в Чирчике (Узбекистан)[295].

Но наиболее распространенной формой протеста были письма к товарищу Сталину, поскольку он, как известно, был лучшим другом всех народов, а также и Отцом их. Газеты без устали печатали обращения трудящихся к Вождю с рапортами, обязательствами и патриотическими излияниями. Поэтому обращение к Сталину было также и наиболее естественной формой жалобы. Однако одно дело приветствия, а другое — требование справедливости, жалобы на обиды, чинимые представителями власти, а это уже легко могло быть объявлено властью клеветой на советский государственный и общественный строй.

… А за клевету известно, что полагается…

За обращение с письмом на имя Сталина в лучшем случае следовала «разъяснительная работа» сотрудника органов, то есть «промывание мозгов» автору письма. Так, на заявление балкарского писателя Керима Отарова, инвалида войны, просившего отменить несправедливость, допущенную по отношению к балкарцам, сотрудником МВД Киргизии была наложена следующая резолюция: «По аналогичному заявлению я с Отаровым лично беседовал. Переписку в дело»[296].

Но мог быть вариант и похуже: тюрьма или лагерь. Боевой офицер балкарец А. Соттаев, удостоенный многих правительственных наград, за жалобу, адресованную Сталину, в которой он просил прекратить издевательства (не больше — не меньше!) по отношению к переселенцам, получил 25 лет лагерей. Другой его соплеменник Башиев также попал в тюрьму за жалобу и там окончил свои дни. Третий балкарец Караев по аналогичному «преступлению» отсидел в тюрьме 6 месяцев[297]. Таких случаев было немало.

* * *

Как приняли спецпереселенцев местные власти и местные жители, как сложилась в дальнейшем жизнь новоприбывших?

Разумеется, местные власти не были подготовлены к такому колоссальному наплыву людей. Ведь в Средней Азии, в Сибири, на Урале итак уже было много эвакуированного люда, приехавшего с заводами, учреждениями, частным образом. Жилья не хватало. Все помещения были заняты. Немудрено поэтому, что вновь прибывших ожидали условия ужасные, прямо скажем, нечеловеческие.

На 1 сентября 1944 г. в Киргизии из 31 тыс. семей переселенцев только 5 тыс. были обеспечены жильем. Во Фрунзенской области на 8950 семей нашлось только 1675 комнат, т. е. по пять семей в одну комнату[298]. В Каменинском районе для 900 семей было приготовлено 18 квартир, т. е. по 50 семей в одну квартиру! В Таласской области 116 семей жили попросту под открытым небом. В Ленинопольском районе этой же области для 625 семей нашлось только 163 комнаты[299]. В Куршабском районе в комнатах площадью от 6 до 12 кв. м жили по 2–3 семьи, а в каждой до 10 человек, т. е. по 20–30 человек на комнату[300].

Поистине нужно обладать незаурядным воображением, чтобы представить себе весь ужас повседневной жизни спецпереселенцев, которых только в Казахстане и Киргизии насчитывалось около 645 тыс. человек. Они были размещены в 4036 колхозах, 254 совхозах, 167 городах и рабочих поселках, где работали на 2500 промышленных предприятиях[301]. Лишь спустя 14 лет, в 1958 году, постоянную жилищную площадь получили 93,8 % всех семей, насильственно переселенных в Казахстан и Киргизию[302]. Но тут пришла пора им возвращаться…

Работа, которую получали спецпереселенцы, была чаще всего тяжелая. Калмыки, например, были отправлены в рыбопромысловые районы Омской области Красноярского края (здесь они работали и на лесоповале), в Ханты-Мансийский округ, на Таймыр. Климат здесь был холодный, суровый, совсем иной, чем знойный климат Каспия. И калмыки гибли.

Гибли спецпоселенцы на разных работах от дистрофии и других болезней, от холода, недоедания и просто от тоски по родине.

Шла война, и повсеместно ощущалась нехватка рабочих рук. Местным властям было предписано максимально использовать вновь прибывших на предприятиях и в сельском хозяйстве. Союзным республикам Средней Азии, Казахской ССР, краевым и областным властям севера и северо-востока РСФСР были выделены средства для строительства жилья и оказания минимальной помощи спецпоселенцам в одежде и продовольствии.