Нахал

– Мы как-нибудь сами разберемся. Ладно?!

– Ты его угробишь!

– Я его люблю! – слова сорвались с губ прежде, чем успела подумать.

Люблю?!

Да. Люблю.

Собеседница побледнела. Она резко развернулась, направляясь к серебристому «Leхus». Через несколько секунд автомобиль сорвался с места.

Настроение безвозвратно испортилось. По правде говоря, оно и так висело на волоске, а теперь из меня словно душу вытряхнули. Реальная жизнь безжалостно вторглась в нашу сказку. Развернулась и пошла обратно к дому, на ходу набирая номер Эда. Может, у него получится приехать раньше? Хотелось упасть в его медвежьи объятия, наслаждаясь последним вечером в раю, а потом с чистой совестью обрезать крылья, чтобы уже ничего не мешало идти ко дну…

Я закрыла дверь, бросила ключи на полку и прислонилась к стене, всё еще пытаясь дозвониться до Бесова.

«Абонент недоступен. Перезвоните позже», – бездушно повторял механический голос на другом конце.

Протянула руку к тумбочке, чтобы убрать мобильный, как вдруг он ожил в ладони, настаивая на входящем сообщении.

– Ну, наконец-то! – вперила взгляд в подсвеченный экран.

Этого не может быть!

Миг – и телефон выпал из рук, с гулким грохотом ударяясь о пол. Ладони покрылись испариной, а поясница гусиной кожей.

– Нет… – я изумленно мотала головой, пытаясь собрать себя в кучу.

Телефон зашелся пронзительным визгом. Я сразу догадалась, чей голос услышу на другом конце, и каковы будут последствия. Слово «НЕИЗБЕЖНОСТЬ» огромной неоновой вывеской озарило сознание. Трясущимися руками я подняла телефон и, набрав полную грудь воздуха, как перед прыжком в бездну, ровно ответила:

– Алло…

– Ангелина, у отца инфаркт. Он в реанимации…

– Мама…

На том конце установилась долгая тягучая тишина. Я чуть не оглохла от звука биения собственного сердца.

– Доченька, у меня давление под двести. И не сбивается. А папка чудом остался жив. Только потому, что в нормальную больницу отвезли, – из трубки послышались сдавленные рыдания.

Я знала. Уже прочла об этом во входящем сообщении. Оно служило напоминанием – за всё в жизни приходится платить. А у счастья самая высокая цена…

– Он несколько дней жаловался на сердце, но никто даже врача не позвал. А потом… – голос мамы зашелся новым истерическим позывом, я содрогнулась, – Лина, когда ты вернешься? Ты мне так нужна…

– Кажется, я еще успеваю на вечерний рейс, – шумно сглотнула, силясь отогнать подступавшие слёзы.

– Дочка, пожалуйста. А Феликс вылетит завтра вечером. Сегодня билетов нет…

– Мам, если получится, прилечу уже ночью. Всё будет хорошо. Поверь. Мы спасем отца…

Я присела на кровати, пытаясь унять озноб. Зуб на зуб не попадал, в ушах стоял душераздирающий рёв. Она впервые потеряла самообладание. Совершенная бесстрастная светская дама Марина Железнова дала волю слезам. Значит, дела обстояли по-настоящему плохо.

Незамедлительно открыла сайт Сочинского аэропорта, ватными пальцами проверяя наличие билетов на следующий рейс до Москвы.

– Черт! – застонала, хватаясь за голову.

Мест нет!

Ну разумеется, конец августа – все возвращались с каникул.

Вздрогнула – в руке вновь задрожал мобильный. Имя входящего абонента расплылось перед глазами. Приложив огромные усилия, я сфокусировала взгляд на дисплее и все-таки приняла вызов.

– Максим? – пробормотала, еле дыша.

– Лин, ты куда смылась с праздника? Специально заехал попрощаться. Подарок приготовил, – укоризненно вздохнул Цветков.

– Что-то голова разболелась. Прости.

– Жаль. Ну ладно, я в аэропорт. Был рад познакомиться. Думаю, еще не раз пересечемся, у тебя большое будущее, железяка, – жизнерадостно резюмировал актер.

– В аэропорт?! – прокричала, подскакивая с места.

– Ага. Летим в Москву на самолете Павла!

– Максим, можно я с вами? Заплачу сколько потребуется, только помогите добраться! У отца инфаркт. Мне срочно надо домой! – прошептала, до боли стискивая мобильный.

– Эй, какие деньги? Ты о чем? Минут через двадцать буду проезжать мимо твоего дома. Успеешь собраться?!

– Конечно!

Цветков отключился. Я распахнула дверцы шкафа, принимаясь лихорадочно скидывать вещи. Взгляд задержался на одной из полок. Во рту пересохло, отчаяние на долю секунды пригвоздило к месту. Там лежали футболки Эда. У меня уже скопилась целая коллекция: любимый настаивал, чтобы дома я ходила в них, а спала без всего. Шмыгнула носом, бережно отправляя сокровища на дно чемодана.

Я так и не смогла признаться. Всё ждала подходящего случая, в глубине души понимая, что вряд ли он когда-то наступит. Сердце разрывалось от безысходности и тоски. Сжала телефон в ладонях, пытаясь подобрать правильные слова.

Не вышло.

Мысли расползались как ядовитые змеи. Между лопаток выступила испарина, меня кидало то в жар, то в озноб. Я не могла трезво мыслить и не знала, как поступить. Полнейшая дезориентация. Жизнь отца висела на волоске, и, чтобы постараться хоть что-то исправить, нужно было как можно скорее оказаться в Москве. Бросила беглый взгляд на часы, морщась от того, насколько сильно отдавался в висках пульс.