Нахалка (СИ)

На этой ноте нас прервали удивленным восклицанием, не разнимая объятий, мы повернулись. Это был мужчина за шестьдесят явно, но выглядящий моложе, он удивленно приветствовал нас на ломанном русском. И в предвкушении знакомства замер, поблескивая глазами. В белом костюме и с красной розой в петлице, больше всего походил на веселого мафиози в расцвете «семьи». Образу как раз соответствуют светлая шляпа и перчатки в его руках, не говоря об улыбке и прищуре черных глаз. Не иначе как спрут улыбнулся, и по спине поползли неприятные мурашки.

— Полина, разреши представить тебе человека, перед которым открываются любые двери высокого собрания. Мистер Эверетт Хилгард. — И уже обращаясь к нему, — а это моя…

— Наслышан, — Эверетт не церемонясь, взял мою руку и склонился к кисти, — и очень рад видеть.

Удивительно, человек на мгновение приник к коже губами и тут же отступил, а мне показалось, что руки я лишилась под смачный звук «хрясь» и «хрум — хрум».

— Вы опоздали, — иронично улыбаясь, заявил хозяин дома, — но теперь мне понятно почему.

— Пробки, — подсказал МЧ, пропуская меня вперед.

— Привлекательные пробки нынче в Лондоне. — Не сбавляя темпа хода и колкости намеков, Эверетт провел нас через холл и остановился лишь у дверей, ведущих в залу, где толпились собравшиеся гости. — Я и сам был бы рад в такую попасть.

— Годы тренировок, — начал МЧ.

— Тщательный анализ дорог, — добавила я.

— Или спланированная авария на перекрестке, — Предложил Эверетт, бросив на Макса колкий взгляд.

— Тоже вариант. — Ответил он.

Огромный зал, выставленные на обсуждение и восхищение предметы искусства и праздно плывущие представители высшего общества. Правильнее будет сказать, общество, считающее себя высшим. Но им об этом лучше не говорить. К вазам с цветами, ярким огням не только на стенах, но и на дамах, к совершенно «черно-костюмному» мужскому поголовью для полной незыблемости сливок и яркости картины рукой хозяина были приплюсованы официанты, вдвое быстрее и расторопнее скользящие меж гостей.

Бокалы с напитками незаметно появлялись в руках «впечатляющихся» коллекцией и так же легко исчезали, сменяя следующий прием охлажденного и шипящего. Как в моих руках появился первый наполненный бокал я и сама не заметила.

Зато будет, чем руки занять. И на что отвлечься в моменты, когда МЧ увлеченно говорит на английском, немецком или французском и еще каком-то, а я рядом безмолвная и прекрасная. Таких моментов было предостаточно, в те первые полчаса после нашего прибытия. В один из них я заметила у столиков с закуской Элизабет в строгом черном платье, открывающем лишь руки. Нежность ее лицу придали изысканные украшения. Однако со своими обязанностями они справлялись туго, лицо выдавало ее холодную сдержанность и надменность… или как может показаться боль. В какой-то миг девушка скрылась из вида, а потом вновь появилась, с благодарностью опираясь на чей-то локоть.

Нет, все-таки с ногами у нее явно проблема или со всем опорно-двигательным аппаратом, но афишировать свое положение девушка не привыкла. Решилась спросить у Макса о своей догадке. Поворачиваюсь, а его рядом нет.

Прекрасно, ушел и не предупредил — минус балл. Его давешний оппонент по диалогу и девушка, висящая на нем, несмело мне улыбнулись он — сочувствуя, она — ликуя. Я удивилась. Две минуты назад эта мини секс бомба в белом и коротком облизывалась на Макса и строила глазки из-за плеча папика, а теперь зубоскалит мне? Поворачиваюсь к прошлому объекту своего интереса и застываю. Вот это подстава!

Элизабет опиралась на благородно предложенный локоть Макса! Убью! Сволочь, паразит! Как мог? Уйти и не предупредить?! Я обернулась в поисках подельников, лучше русскоговорящих, такие поймут быстрее и подсобят. — Рассудила я.

Где-то здесь блуждали Нолан с супругой и Сэм, и даже Влад, которому я искренне обрадовалась. А сейчас никто из них на глаза не попадался, а парочка напротив, как и я не знали о чем говорить. В целом, как и зачем говорить. Папик что-то произнес, указывая на столы, я улыбнулась и кивнула. Кажется, он имел в виду, что отойдет со своей цыпой. Так и вышло, они удалились.

Я направилась к окнам, покинув зону видимости для МЧ, который все-таки обернулся в мою сторону. Обернулся, посмотрел печальным взглядом и сделал неопределенный жест головой. Что-то из разряда «Подойди». Я осталась на месте. Второй жест трактовался как, «Подойди, будь добра!», судя по сдвинутым бровям, звучала она в повелительном наклонении.

Ага, вот сорвалась с низкого старта и подошла. Знать нужно, как покидать любимую женщину, чтобы таких проблем с повиновением не возникало! Глупо, конечно. Но ведь если подойду, он рад не будет. Я ему выскажу, все что думаю и не думаю тоже. Вот минутку тут у окошка постою и подойду. А пока пусть подумает над своим поведением! То же мне — повелитель и покровитель!

* * *

— Вернись к своей игрушке, Макс! — Элизабет произнесла это резко, но его локтя не отпустила.

Он склонил голову и прошептал, так чтобы услышала только она. — Как только помогу тебе выйти отсюда.